Кафе "Стикс"

В последние дни жизни актера в его квартире находилось много людей. Сын Высоцкого — Аркадий по прошествии времени так оценивает этот факт: «После неудачной встречи с отцом (Высоцкий был в плохом состоянии. — Примеч. автора) я решил встретиться с ним вновь. Дверь мне открыл Валерий Янклович. Были там еще Нисанов, кажется, был и Игорь Годяев (Годяев работал санитаром. — Примеч. автора), но Янклович стал деликатно выталкивать меня за дверь. Я видел, как за его плечами прошел отец и спросил: «Кто пришел?». Я сразу сориентировался, что папа чувствовал себя еще хуже, чем накануне… Я хотел войти и хоть как-то ему помочь, но Валерий Янклович довольно категорично, хоть и вежливо, выпроводил меня на лестничную площадку… Он закрыл дверь в квартиру и начал меня убеждать, что сейчас они повезут отца в больницу, что все это довольно тяжело… Мы стояли так минут десять. Янклович настаивал, чтобы я вернулся домой, не нервничал, а утром позвонил… Конечно, я понимаю, что все совершенно по-разному в те дни относились к отцу. Одно их, пожалуй, сближало: все они были им слишком утомлены. При этом некоторые хладнокровно выманивали у него деньги… А некоторые действительно переживали за него…».

Валерий Янклович позже скажет: «Володя на самом деле был тогда невыносим. А мы были всего лишь людьми…».

Оксана Ярмольник обратит внимание: «Больше всего меня потрясло и самым обидным для меня было то, что никто не хотел с ним остаться! Приехали, посидели, поели, попили чаю — и пошли домой. Ни у кого не было охоты сидеть с Володей и не спать по ночам…».

Упомянутое выше наведывание к отцу Аркадия Высоцкого имело место 24 июля. Друзья Высоцкого не сдержали слова и не увезли его в больницу. С одной стороны, их поведение можно понять. Валерий Янклович многократно слышал от Высоцкого слова: «Валера! Запомни: не дай Бог, чтобы ты завез меня в больницу! Это будет конец! Конец нашей дружбе!»....

Рождается риторический вопрос: не только ведь Янклович мог отвезти поэта в больницу? Были в его окружении санитар — Игорь Годяев и врач — Анатолий Федотов. Последний — даже большой специалист, доктор медицинских наук.

Оксана Ярмольник старалась всякими способами облегчить страдания Высоцкого. Однако ее возможности были ограничены, она могла сделать немногое, ибо не была медиком. Несмотря на это, ее моральную поддержку можно смело назвать бесценной. Она признает, что состояние, в каком находился поэт, было фатальным: «Через каждый час Володя просыпался, ходил по квартире. Я тоже ходила вместе с ним, готовила ему теплые ванны. А сама я не знала, что можно сделать и как ему помочь. Утром (24 июля. — Примеч. автора) я пошла на рынок, купила клубники и накормила Володю клубникой со сметаной».

Оксана Ярмольник довольно мягко говорит о тяжелом состоянии Высоцкого. Однако, по словам свидетелей он почти беспрерывно и беспокойно шагал по квартире. Когда он ходил, был, по сути, в полусознании. Часто метался по комнатам, чего-то пробовал, выбегать на лестничную площадку… И прежде всего он не мог превозмогать нарастающую боль, громко причитал. Но и это еще не было самым страшным. Страшными были доносящиеся из его квартиры крики. В свою последнюю ночь Высоцкий тоже страшно кричал. Этажом ниже жил известный хирург, уролог профессор Мазо. На следующий день он должен был проводить важную хирургическую операцию. Так по крайней мере он утверждал. От него несколько раз звонили и просили, чтобы Высоцкий прекратил кричать. Оксана Ярмольник рассказывает: «Самым важным было для них, чтобы Володя не кричал… Люди уже ошалели от этого крика. А операция? Может быть, у Мазо не было никакой операции. Все было прекрасно, когда Володя был здоров, можно было пригласить его к себе… Похвастаться знакомством с ним: пожалуйста, это сам Высоцкий. Но когда Володя умирал… Тогда говорили: пусть замолкнет или забери его к себе». Терпения и понимания не хватило не только профессору Мазо (кстати говоря, нельзя не подчеркнуть, что это был очередной врач из окружения Высоцкого, который, зная о его страданиях, не предложил ему соответствующей помощи).

Не хватило терпения и тем, кто до сегодняшнего дня считает себя одним из самых близких друзей поэта. Благодаря признаниям Оксаны Ярмольник и исследованиям Валерия Перевозчикова мы знаем, что разговоры о жуткой ситуации, в которой оказался Высоцкий из-за некоторых людей, окружавших его, отнюдь не высосаны из пальца. Это очень горькое открытие. Нельзя, однако, узнать правду о жизни поэта, не приподняв завесу тайны в этом исключительно неприятном деле. Факты безжалостны и бескомпромиссны. Вечером 24 июля Высоцкий опять был связан. Точнее, его привязали к тахте, на которой лежал.

Оксана Ярмольник вспоминает: «На самом деле он уже всем надоел. Тогда взяли и привязали его простынями к узкой тахте, чтобы не смог вырваться...»

Анатолий Федотов признался по прошествии нескольких лет: «После часа ночи Валерий Янклович поехал домой, а Володя, как всегда, кричал: «А-а-а… О-о-о…». Я думал, что он успокоится. Должен был отвезти его в больницу… Почти всю ночь он не спал… Потом попросил у меня спиртного, откровенно говоря, я тоже с ним выпил… стакан… Я устал, не было сил, измотался. Два часа… Володя все время был беспокоен…».

Около двух часов ночи Федотов к водке, которой накануне угостил Высоцкого, добавил еще шампанского. Попросил Валерия Нисанова, чтобы тот принес. Нисанов не отказал.

Выпив, Федотов уколол поэту успокоительное лекарство, после чего уснул, хоть и обещал Оксане Ярмольник, что будет дежурить около Высоцкого. Во всяком случае, позднее он утверждал, что уснул. Оксана Ярмольник не может сегодня ни подтвердить, ни опровергнуть эту информацию. Она заснула тоже той ночью, будучи убеждена в том, что Федотов сдержит слово и будет все время около Высоцкого. Однако ошиблась: «Не знаю почему, но Толя перенес постель Володи из маленькой комнаты в большую. И Володю тоже перенес — и положил там… По всей видимости, он колол ему что-то, какое-то успокоительное… или давал алкоголь. Не знаю. Но Володя все время стонал и кричал. А потом вскоре вдруг оттуда неожиданно перестал доноситься шум. И когда это наступило, к Володе вернулся совершенно чистый, ясный, ничем не омраченный рассудок. Он сказал мне: «Ну чего ты плачешь? Не плачь, все будет хорошо…». Я ответила: «Володя, пойду немножко посплю». Он поддакнул: «Хорошо, иди поспи…». И уходя, я спросила Толю, не будет ли он спать. Он ответил, что посидит около Володи… Казалось, что я только заснула, как в комнату вбежал Толя с криком: «Оксана! Володя умер!». Ничего не понимая, я встала и побежала к Володе. Володя лежал. Я кричала: «Толя! Толя! Давай сделаем искусственное дыхание». Толя ответил: «Это конец! Слишком поздно!». Тело Володи было уже холодное. Возможно, прошло около двух часов».

Другой знакомый врач Высоцкого — Станислав Щербаков, узнав об обстоятельствах смерти поэта, впал в страшный гнев: «Я жутко разозлился, когда на работе 25 июля мне сообщили, что Володя умер. Ведь он уже 23 был в состоянии отравления успокоительными лекарствами. Полная потеря сознания, нарушение кровообращения, дыхания, отсутствие реакции на внешние раздражители. И если 25 июля ситуация была аналогичной той, которая была 23, а скорее всего, была полностью аналогичной, то Высоцкий умер в результате удушья. Имело место так называемое западание языка, он попросту не смог дышать. Был полностью расслабленный, обессиленный — благодаря огромным дозам психотропных, успокаивающих препаратов…

Федотов ведь «лечил» его таким образом не день, не два, а как минимум две недели…».

После смерти Высоцкого Анатолий Федотов признал: «Нужно было забрать его в больницу 23 июля…».

В свою очередь знакомый поэта Олег Емельяненко вспоминает: «Толя Федотов пил по-черному — ив день похорон Володи, и на поминках, как через девять, так и через сорок дней после его смерти. Он считал себя виноватым в смерти Володи, так как заснул… Хотя никто из нас в этом его не винил…».

Однако предположения о том, что смерть Высоцкого наступила в результате действий третьих лиц, подтверждаются также реакцией тех советских органов, которые ошибались крайне редко и были всегда полностью проинформированы обо всем. С августа по октябрь 1980 года в МВД России проводилось следствие по делу, затем было дано заключение о неумышленном убийстве Высоцкого. И, как сообщил недавно Валерию Перевозчикову один из сотрудников аппарата МВД Российской Федерации, в этом следствии представлена совершенно другая, нежели рассказанная Федотовым, версия событий, приведших Владимира Высоцкого к смерти…

/Высоцкий — две или три вещи, которые я о нем знаю. Зимна Марлена/

Вас ничего не беспокоит в таких рассуждениях? Я, например, начинаю жутко нервничать. Потому что как я могу узнать, с какой-такой целью родилась? Как вы можете узнать? А если я не исполню своей особой судьбы? А если вы своей не исполните? А если вы и не узнаете, какая там у вас особая судьба? Если вы проживете зря всю свою жизнь? Если вы пойдете не в том направлении? Если вы не оставите никакого следа после себя? Если вы проживете на земле долгую жизнь и никогда не сделаете ничего важного? Что если вы думаете, что смысл и цель у вас в одном, а потом окажется — в совсем другом? Что если ваши усилия были совершенно незначительны, если вы ничего не сделали для мира?

У меня есть мысли по этому поводу, а после того, что я пережила в последние полтора года, я в них уверена.

Цель жизни есть. Но, скорее всего, это совсем не то, что вы думаете. Предназначение ваше в том, чтобы быть Любимыми. С большой буквы «Л», потому что я говорю о том, чтобы быть любимыми божественной силой, Творцом, Вселенной: вы сделаны из Любви и в Любовь вернетесь. И Любви этой абсолютно все равно, что вы там делаете со своей жизнью, потому что эта Любовь любит вас. В вас нет никакой настолько темной стороны, которую эта Любовь не может окружить собой.

Вот эта часть вас, которая так амбициозна или несчастна — Любовь уже знает об этой вашей части и любит вас все равно. Есть часть вас, которая сердита, огорчена, в депрессии?  Любовь уже знает об этой вашей части и любит вас все равно. Или где-то иногда вы ревнивы, завистливы, лжете? Любовь уже знает об этой вашей части и любит вас все равно. Любви все равно, кто вы и что вы делаете, она просто вас любит. Вы не можете стать кем-то или не стать кем-то, кого Любовь не любит.

Не мы для мира, а мир для нас

Если вас интересует, каков же должен быть ваш вклад в спасение мира, то вы все неправильно понимаете.

Вы тут не для того, чтобы быть вкладом во что-то. Иначе получается, что вы в роли жертвоприношения во имя кого-то или чего-то, а это не так. Этот мир — не жертвенный алтарь, это дар. Не вы являетесь подарком миру, а мир — подарок для вас. Все, что в этом мире есть, — подарок для вас, потому что вы Любимы. Вам не нужно платить миру за пребывание в нем: будь-то в форме работы или в форме отчаяния, или жертвы, или борьбы, не нужно ничего, чтобы вы были Любимы. Вы ничего не должны миру, чтобы заслужить Любовь. От вас не требуется оставлять следов и вкладов, работать и подрабатывать. Вы — дар, вы Любимы, даже если всю жизнь сидите на диване, едите наггетсы и пускаете газы. Вы Любимы.

Любовь любит вас — вот и все. Неважно, что люди вам сделали, что сделали вы им. Вы Любимы. Точка.

Я понимаю, что идея эта радикальна и идет в разрез со всем, что вы слышали до этого. Самое дерзкое, что вы можете сделать в своей жизни, — это взять и поверить в то, что созданы Любовью для Любви и для того, чтобы быть Любимыми.

Вам не обязательно менять мир. Это тяжкий труд, плюс это предполагает, что вы знаете, какой была задумка того, кто этот мир сотворил, а вы ведь не знаете этого. И не узнаете. Вы не узнаете, какой был смысл того, что вы родились. На днях я шла по улице и увидела человека, который вынес на улицу лестницу и мыл окно, его лестница была явно неустойчивой, я подошла и подержала ее, чтобы она стояла ровно. Может, я для этого момента родилась? Кто это может ответить?

Можете, но не обязаны

Это все не значит, что вы должны со всем мириться. Если вы хотите в этом мире работать, то работайте. Если вы хотите быть активистом, то будьте им. Если вы хотите помогать людям — помогайте. Но вы не должны. В обмен на таинство вашего рождения вы не обязаны этому миру ничего. Вы не должники. Вы — дар, а мир, в ответ, является предложением для вас.

У вас есть домашний питомец? Посмотрите на него прямо сейчас. Что он делает? Ваш котик, песик, рыбка, птичка, — что они делают прямо сейчас? Они беспокоятся о своей судьбе? Они нервничают, потому что не в состоянии изменить мир? Они думают, как же им услужить человечеству? А если они не услужат, то, что — они будут неудачниками, прожившими зря? А если они не оставят никакого следа в жизни других кошек или собак, или рыб, или птиц, то они недостойны Любви? Конечно, нет. Собаке или коту не надо ничего делать, чтобы быть достойными Любви. Они просто существа сделанные с Любовью, эксперимент Творца, вот и все.

Вы тоже, как ваши питомцы, — эксперименты творца, спазм божественной силы, любопытная смесь материи и сознания, энергия, созданная тайной. И это все, чем вам нужно быть, чтобы быть Любимыми.

Смешно, что вы все еще думаете, что с вами что-то не так. Абсурдно, что я тоже иногда думаю, что со мной что-то не так. Это не имеет смысла. Это смешно. Все, что вам нужно в жизни делать, чтобы мир стал подарком для вас — это уразуметь, что вы Любимы. Когда вы поймете эту истину, она изменит мир, поверьте. Попробуйте и увидите. 

Кстати, это так и есть, даже если вы еще в это не верите...