Серия «МГНОВЕНИЯ»

Жизнь механизатора Неупокоева изменилась. Во двор стали захаживать бабы, иногда замужние. В это - «покажи павлина» - он не верил и каждый раз с надеждой искал подтекст, переспрашивая. По району прокатился слух. Приехали корреспонденты местной многотиражки. Сфотографировали павлина в развернутом виде. На его фоне – Неупокоев с гаечным ключом и следами автола на щеке. Появилась статья. Статью читали в клубе на собрании. В ней говорилось об успехах механизатора Неупокоева и тысячах гектаров перепаханной земли. Концовка была украшена метафорой. Мол, работай честно, как коммунист Неупокоев, и сказочной красоты птица сядет на твои мозолистые руки. Если из статьи вытянуть ту самую красную нить, то её смысл сведется к следующему: как хорошо, что завтра утро и снова на работу.  

- Я ж не коммунист, - шепнул Неупокоев председателю.

- Молчи, дурак. Завтра примем.

Павлин привык к механизатору Неупокоеву. Погода ему нравилась. Еда сносная. Развлечений – ноль. От скуки пошел не в том направлении. Поначалу куры с криками разбегались, потом привыкли. Петух в одиночестве сидел на шестке и вынашивал план мести. Пока не срасталось. Павлин втянулся. От соседей справа стали поступать жалобы. Отдельным пунктом в них были жалобы на то, что павлин плохо разбирается в особенностях птичьей физиологии, коль скоро он не видит разницы между гусынями и гусаками. Тактика обжалуемых действий павлина выглядела одинаково: прилетит – напакостит - и с чувством глубокого удовлетворения улетает. Поступила жалоба и от соседей слева. Утром павлин залез на забор и многозначительным взглядом оценивал собирающихся в стадо коров. На фоне общей модели поведения павлина это вызывало неясную тревогу за скотину. Неупокоев на всякий случай снял волкодава Лютого с цепи.

Ассимилировавшись, павлин стал проявлять себя шутником и заводилой. Выйдет на дорогу и ждет. Трактор с сеном едет – он сидит. Когда дистанция сокращается до критической – делает вот это с хвостом. Тракторист с похмелья дает газу и уезжает вместе со стогом в чужой двор. Треск, визг, грохот. Свиньи разбегаются, ведра летят, бабы орут.  Председатель пришел к Неупокоеву.

– Где животное? – спросил, оглядываясь и держа руки за спиной как при аресте.

- Федор, на минутку… - попросил Неупокоев.

Павлин появился из загона и развернул себя как штору. Волкодав Лютый обошел и, воспользовавшись хвостом как ширмой, поднял ногу и пометил павлина. Увидев на огороде ворону, павлин сорвался с места. Истребителем поймал её на фазе взлета и стал неистово втаптывать в грядку с луком. Ворона верещала и пыталась клюнуть. Лютый был на стороне павлина.

- Да, не врут люди, - заметил председатель.

И деликатно напомнил, что зима на носу. Неплохо бы жар-птице жилище подыскать. Где-нибудь в городе. В районе зоопарка. А могут еще и денег дать. Неупокоев стал убеждать председателя: это невозможно. Душой прирос. С руки ест. На огороде работаю, говорит – на плечи сядет и как зонтом прикрывает. Русский язык почти понимает. Бывает, говорит Неупокоев, выйду покурить ночью. Так тот подходит. И вместе на лавочке сидим, сказал Неупокоев.

- Вижу же – спать хочет. Голова падает и падает. А все равно сидит.

Председатель понял: дипломатия – это не про Неупокоева. И приказал павлина увезти. Пока его, многозначительно добавил председатель, какой-нибудь ответственный, но неизвестный колхозник не пристрелил.

На следующий день Неупокоев сел в трактор и уехал в неизвестном направлении. В кабине сидел волкодав Лютый, в телеге - павлин. За вещами и курями, сказал, потом приедет. Как обустроится.

Вскоре из соседнего района привезли газету. В передовице красовалась фотография Неупокоева на фоне павлина. В статье механизатор Неупокоев обещал накосить еще больше. Слухов о жалобах на павлина не поступало. Наоборот – рассказывают: культурен. Ходит, клюёт, уравновешен, тих. В поступках, его порочащих, Федор не замечен. Это было странно. До того момента, пока павлин не вернулся. Его прибытие ознаменовали истеричные крики уток на колхозной птицеферме.  Прибежали с баграми и ведрами, а огня нет. И только скачками удалялась от деревни длиннохвостая птица. Отлетит, сядет. Отлетит, сядет. Впрочем, догонять бесполезно. С баграми и ведрами сквозь лес ночью не продраться. Приехавший орнитолог пояснил: тяги лететь не хватает, а пешком бежать лень. Вот и мается как кенгуру. А еще: павлины частенько заглядывают в места, где бысли счастливы. И пожалал все сибирского здоровья и кавказского, как говорится, настроения.

Вячеслав Денисов (с)

Приглашаю вас с мой телеграм-канал https://t.me/DenisovStory

- Я трезв, Маша, - сообщил Редькин. – Открой дверь и я докажу.

- Ты пьян.

- Я не пил! Лучше посмотри в глазок, что я тебе принёс.

- У нас нет глазка.

- Я имел в виду – хоть одним глазком глянь, что я принес.

- Что ты принёс?

- Вспомни, о чем ты всегда мечтала?

Двадцать лет назад жена мечтала о котёнке. Но тут вдруг сказала, что всю жизнь мечтала о трезвом муже и платье как у Эдит Пиаф. И обе мечты улетели коту под хвост. Редькин сказал, что иногда мечты сбываются. Он принес ей то место, где хранятся обе её мечты. Жена Редькина и без этого находила его юмор натужным. Но это было уже чересчур.

Щелкнули замки. Дверь распахнулась. Огромная сковородка просвистела над головой кота.

Редькин сваей упал в прихожую. И вдруг издал утробный кошачий вой. Вой закончился звуком разрываемого брезента и на площадке стало пахнуть еще хуже. Жена бросилась звонить в скорую.

Кот Анфиса знал: залог его долголетия - не пердеть и держать рот на замке. Короче, ничем не обнаруживать себя. В таком возрасте вообще лучше из подвала не выходить. Когда тебе как Дракуле, твое дело сидеть под водосточной трубой и жмуриться. А не вот это всё.

Кот Анфиса жене понравился. Назвали Захаром. Кот не удивился. Редькина скоро выписали.

Вячеслав Денисов (с)

Приглашаю вас с мой телеграм-канал https://t.me/DenisovStory

- А чтобы за квартиру заплатить, так это прямо как у хирурга. Там все заходят в кабинку, штаны сымают и прижимаются к экрану как на флюорографии. Только задом. Карточка-то туды зашита. Им говорят – «не дышите». И всё там видно - и горячая вода, и мусор… Главное, не дышать. Потом говорят – «дышите».

Туда же и пенсия приходит, и зарплата. Но это автоматически, уже по воздуху. Я еще не разобрался, там статья большая… Только сомневаюсь я что-то. Не будет толку. Ничего для людей сделать не могут. Ни дорог, ни тротуаров. Снегу по мотню уже...

- В одном городе мэр пошел на работу и в снегах запутал. Но повезло - волки случайно мимо проходили. Приютили, выходили. Волчица горячим молоком отпоила. Но подворовывать стал. Плюнули, отвели по теплу обратно. На работу вернулся, злой как собака, поувольнял всех...

- А карточки эти на одном регионе уже пробуют. Молодая пришла алименты получать с этой картой зашитой. Штанишки узонькие, спаси и сохрани... Стянуть не может в кабинке и всё. Кричит, плачет. Денег-то надо... А карта через штаны не работает. Кассирша уже выходит, говорит: мужчины, у кого руки посильнее и совесть чиста, помогите, христа ради! Те стянули. Сразу... Из кабинки уже не ушли. Говорят – всё равно обратно натягивать, чего бегать туда-сюда.

А один парнишка, говорят, два часа стоял без штанов. Штрафы оплачивал. Они же не соображают, гоняют на дороге, гоняют… Очередь сильно шумела. В кабинку рвались. А он стоит, не дышит, нельзя же, еще не оплочено... Синий уж весь, как с креста снятый… А из терминала чеки лезут и лезут, лезут и лезут, аж конца не видать...

- Синоптиков, сказали, отменят. Их или садить надо, или расстреливать. На что они смотрют, интересно, когда говорят в понедельник - "в пятницу ожидаются кратковременные дожди с резким усилением ветра"... Ты скажи - на что они смотрют? Выходишь в пятницу - в сапогах, дождевике резиновом, с зонтом... А там - пекло и бабы голые... Потом пионеры подходят и спрашивают - вам плохо, дедушка? В резине и при плюс тридцать - плохо дедушке или хорошо? Молодые, а мозгов вообще нет... Иди в горн дуди, гадёныш, не лезь к дедушке!!

- В Красноярске жирафу в лесу видели. Ходит, ест. В Африке вот такой град выпал, с коленку. Все кокосы покололо. Негры по домам сидят, даже за хлебом не ходют... А скотине деваться некуда. Так она к нам подалась. Че теперь будет, не знаю... Так пойдешь на почту, а навстречу - тигра. И трудовой стаж никакого значения уже не имеет... Тьфу!

- "Бэ тридцать два" - твоё?.. А че сидишь, варежку раззявил? Иди, я опосля тебя... Потом тока дождись, в Бахетле сходим...

Два деда встали с дивана в банке и вместе пошли в кассу.

Вячеслав Денисов (с)

Приглашаю вас с мой телеграм-канал https://t.me/DenisovStory

Раздевшись, Бабукин постелил простынь, забрался на кушетку и сунул голову в дупло как в унитаз. В голове укрепилось твердое убеждение: трусы снимать он не будет ни при каких обстоятельствах. Хагрид взял Бабукина и поднял над кушеткой. Осмотрел как говядину, сделал какие-то выводы и положил на место. Бабукин почувствовал, как его натирают маслом. Он стал вспоминать, не бросалась ли ему в глаза, когда раздевался, духовка. Через минуту понял понял, почему стены кабинета изнутри обиты мягким. Издаваемые им душераздирающие крики оставались в кабинете. В коридоре царствовала тишина.

Он ускользал от настигающих его рук как угорь. Но Хагрид брал его за шею, ноги, выпрямлял и продолжал массаж. Когда Бабукин в очередной раз открыл глаза, все предметы в кабинете были синими на красном фоне.

Хагрид был немногословен:

- Не сахар, не сахар…

Стало хуже, когда он учуял запах горелки. Ему в спину всосался аквариум. Бабукина втянуло в него так, что глаза потеряли цвет, а сам он расплылся в улыбке. И только потрясение в бледных глазах подсказывало, что она фальшивая. После хлопка он расслабился, но ненадолго. Он попытался понять, почему банку сняли, а ему все хуже и хуже.

По свистящим звукам и дребезжанью печени догадался: его забивают бамбуковой палкой. Бабукин захотел в туалет по маленькому. После очередного удара уснул. Ему снился сон: его привязали к коню и конь мчится по дороге, выбирая места повыбоистее. Очнувшись, понял: все гораздо хуже. По его спине, выбивая зубы и превращая ягодицы в желе, как трактор катался тот самый утюг. Этой вибрацией можно было щебень фракцией 40-70 превращать в отсев. Расшиперив пальцы ног, таксист Бабукин ухватился зубами за край простыни и ощерился. Все его внутренние пожелания свелись к тому, чтобы этот трактор не нашел гараж.

Когда утюг уехал, Бабукин почувствовал, как к его спине прилипает пластырь размером с бабушкин платок. С Бабукиным делали то, чего не делали никогда в жизни. Через мгновение пластырь с треском оторвался. Бабукин вскочил на ноги и бросился к окну. Поймав его за трусы, Хагрид бросил таксиста на кушетку и прилепил еще один пластырь. Оглушительный треск заставил Бабукин снова подняться в воздух. Уйти по стене тоже не удалось. Купленные на Валдберис трусы подтвердили один из отзывов: «муж носит пятый год, как новые». Не отпуская трусов Бабукина, Хагрид поднял его как авоську и снова уложил на кушетку. Бабукин ощутил, какими эластичными стали его мышцы, какими подвижными вдруг его суставы стали. Но массаж внезапно закончился. Хагрид мыл руки. Из угла угрюмо сообщил, что завтра в то же время.

«Ага, щас», - подумал Бабукин, надевая брюки, завязывая шнурки и застегивая рубашку одновременно. И тут Хагрид вот что, значит, сказал. Массаж можно заменить волчьей шкурой. На вопрос как, ответил: таксисту Бабукину нужно положить шкуру на сиденье и ездить, сидя на ней.

Волки лечат от хондроза, пояснил Хагрид. Объяснение было в духе только что полученной терапии. Но Бабукин, который готов был сидеть на чем угодно, пусть даже на волке, да пусть даже и на живом, лишь бы не массаж, спросил, где взять ту шкуру.

- У меня, - сообщил Хагрид, развертывая конфетку и кладя её в рот.

- А вы где берете их, волков? – спросил Бабукин, даже не сомневаясь, где.

- Я их в лесу ловлю, - подтверждая догадку Бабукина, ответил Хагрид, жуя задумчиво.

Бабукин вынул бумажник. Надо было решать вопрос немедленно. Придет завтра – могут опять начать массажировать.

- Шкура идёт с башкой.

- Куда идёт? – спросил Бабукин, интуитивно ощущая, что ступает на опасный путь. Сейчас Хагрид прошепчет, сверкая глазом: "сюда-а" и начнет выворачиваться, оголяя мослы и покрываясь шерстью.

Но вместо этого Хагрид сказал:

- Глаза стеклянные, желтые.

И счел нужным добавить:

- Зубы настоящие. Блох нет. Дублю качественно, - Хагрид подошел к Бабукину и взъерошил ему на голове волосы. – Башку можно отрезать. Она вам ни к чему.

Прохладный Бабукин расплатился и вышел со шкурой. Накинул ее на сиденье. Огромная башка с озверелой улыбкой элегантно свесилась со спинки сиденья за его спиной.

Через пять минут к нему в машину села и тут же родила двойню пассажирка без признаков беременности. Пришлось шкуру отнести домой и разложить на диване. Спине со временем, и правда, полегчало.

Вячеслав Денисов (с)

Приглашаю вас с мой телеграм-канал https://t.me/DenisovStory

- Конский, если коротко, - увещевал Пальцев нового Щелкунчика, пока тот у станка сжимал и разжимал ягодицы. - На дворе двадцать пятое декабря…

- Второе ноября.

- Помолчи, Конский. В балете другое летоисчисление. Итак, на дворе двадцать пятое декабря. Дети Штальбаума Фриц и Мари ждут подарков. Мари видит под елкой игрушку, которая предназначается для раскалывания орехов…

- Орехокол.

- Уже почти готов. Щелкунчика. Теперь пару слов о Мари…

Сделали два прогона при пустом зале. На одном из них Конский отправил в больницу Принца Оршада, неосмотрительно приблизившегося к месту исполнения Щелкунчиком фуэте. Но, в целом, получилось. На лице Пальцева читалось глубокое удовлетворение. На лице Конского читались ответственность и послушание. На сцене ему нравилось больше, чем на арене. Тут не пахло. Пальцев намекал на прием в труппу.

По первым же аплодисментам на премьере Пальцев понял: успеху быть. Конский был безупречен. Сольные выходы исполнял как Барышников. Кто-то крикнул из зала тонким мужским голосом: "браво".

Пальцеву стало значительно хуже, когда в руки Конского впервые попала Мари. На репетициях и прогонах всё было идеально. В движениях читался романтизм. От прикосновений пары веяло нежностью.

Пальцев физически ощущал, как стареют его внутренние органы. Как только девичий стан примы Хмуровского балета оказался в руках Щелкунчика, тот метнул её вверх, придав вращательное движение. Потом поймал за ногу и руку, после чего подбросил еще выше. В глазах Мари появилась аэрофобия.Она исполнила два нехарактерных для балета сальто прогнувшись и вертикально встала головой точно в подставленную ладонь Конского. Профессионально отрегулированный механизм позволял сохранять координацию. Мари стояла вверх ногами на вытянутой вверх руке Щелкунчика и являла собой новое прочтение бессмертного произведения.

Несколько раз протянув её между своих сильных ног, Конский крутанул её пропеллером. Поймал, крутанул в другую сторону. После чего непринужденным движением закинул на шестиметровую ель под самую звезду. Вцепившись в её ствол руками и ногами, Мари смотрела вниз таким взглядом, словно там волки. Она не хотела обратно к Щелкунчику. В гробу она видела путешествие по Лимонадной реке и Цукатной роще. За пять последних минут она ни разу не коснулась пуантами сцены.

Хореографа Гонштейна отливали за кулисами нашатырем прямо из ведра. Пальцеву натолкали полный рот валидола. Зрители аплодировали стоя.

- Не могу я при полном зале! - ломая в отчаянии руки, стонал Конский после премьеры. – Как увижу зрителя – всё. Рефлекс. А нельзя как-то без зрителей?

Мышиного короля снимали со штанкета под потолком при помощи лестницы. Он просидел там до конца представления. Его тошнило, он хотел домой. Его бой со Щелкунчиком закончился через секунду. У Конского Щелкунчика был один способ выражения эмоций: бросить, придав максимальное вращение.

Конский профессионально экономил время представления. Оперативная память интуитивно подсказывала, что тигры могут затянуть второе отделение.

Вячеслав Денисов (с)

Приглашаю вас с мой телеграм-канал https://t.me/DenisovStory

Буцман стал скорее да чем нет. У котов есть плюс, сказал он. В отличие от тех же собак, они не служат полиции. Он сходил на Привоз и купил кота. По дороге назвал Яковом. Кот был похож на исчадие ада. Его выразительные желтые глаза внушали Буцману страх. Через два дня кот стал присматриваться к попугаю Грише. На третий попытался открыть клетку. В начале июня одна тысяча девятьсот первого года он её открыл. Получив клювом по голове, закрыл.

- Вы перестали мне нравиться так, что прямо ах, - сказал попугай.

Попугай ходил по всему дому. Иногда вспархивал. В дурном настроении возвращался в клетку и говорил лишнее. Кот драл кресла и спал где попало. В горшках на подоконниках стали вянуть спотифиллумы и фиалки.

- Яков ссыт, - объяснял тихо Гриша, отвернувшись.

Ночью Яков спал на голове у Буцмана. Яков являлся ночью, когда от Буцмана уходили кошмары, в которых к нему приходили с обысками. Яков возникал из темноты. Некоторое время ждал, пока затихнут стоны Буцмана. И когда тот обмякал, ложился ему на голову.

- Он лечит твою головную боль, - объясняла жена.

- У меня нет головной боли.

- Вы только гляньте на этого шлимазла! - удивлялась мадам Буцман. - Он купил по-дешевке совесть и теперь не знает, как её правильно продать! Он принимает краденое золото и говорит, что у него нет головной боли! Ты делаешь головную боль всей семье, Исаак! Скоро у меня будут болеть еще и ноги. Потому что в Одессе нет второй дуры, которая носила бы тебе в тюрьму ставриду и охлажденную телятину. Но я не буду этого делать. Потому что мне придется стереть их в кровь, чтобы поднять твоих детей, Исаак.

- Замолчи свой рот, Сара, - просил Буцман. – Хочешь сделать скандал на ровной глади, сходи к Кацам.

- Ты посадишь себя скорее, чем тебя найдет уголовный сыск. Оно тебе надо?

- Чтоб ты так жила, как прибедняешься!

- Ты был честный гешефтмахер, Исаак, - продолжала мадам Буцман, качая головой. - Ты брал золото не у фармазонов, а у банка. Ты спал без кота на голове и не смотрел на дверь. Посмотри на Гольштейнов и Кацев. Они сидят тихо и не делают голоса. И только Исаак Буцман как большой клавиш маленького рояля! Ты хочешь тосковать на моей могиле, Исаак. Но я не принесу тебе такого счастья. Мы с детьми уедем в Николаев.

Так они говорили много дней, пока в их дверь, в конце концов, не постучали.

- Мы не хотим делать горя вашей семье, месье Буцман, - сказал полицейский надзиратель Цыгель, снимая обувь в прихожей. – Но вам придется сильно вспомнить, где вы прячете золото, которое вам приносят мимо банка.

- Не дрожи так стул, Исаак, ты треснешь все ножки, - сказала мадам Буцман. – Господа пришли делать тебе стыдно. Держи фасон.

- Буцман унижается, - добавил попугай, чистя пальцы ног.

Буцман сказал, что это какое-то недоразумение. Видимо кто-то направил таких уважаемых людей по очень ложному следу. Он даже догадывается, кто. Вот прямо сейчас он назовет Гольдштейна и Каца, хотя он этого и не говорил.

- Вы ступили в то место, месье Буцман, - сказал полицейский надзиратель Цыгель, - на которое за минуту до этого облегчила себе жизнь корова. Мы сейчас устроим вам немного обыск. Чтобы таки доказать, что вы прячете золото прямо среди здесь. И тогда придется мадам Буцман…

- Ко мне претензий быть не надо, - сказала жена Буцмана и хлопнула дверью в детскую.

Три часа сыщики сыскного отделения Одессы выворачивали квартиру Исаака Буцмана. Половина этого времени прошла зря, поскольку обыском руководил попугай.

- Золото в рояле, - говорил он.

Когда стало ясно, что золота в рояле нет, попугай произнес: «Гриша опешил».

Потом был шкаф, люстра и комод. Попугай видел всякое. Не все предки ювелира Буцмана покупали золото в банке. Цыгель велел накрыть попугая тряпкой. Из-под тряпки донеслось:

- Ему стыдно, чтобы в глаза мне посмотреть.

К обеду обыск был закончен. Квартира Буцмана выглядела так, как выглядела Одесса после землетрясения 1802 года. И тогда полицейский надзиратель Цыгель спросил ювелира Буцмана:

- Так вы дадите нам золото, месье Буцман?

- А вам надо золото?

- А вы его имеете за лишнего?

- А к чему вопрос?

- Сегодня мы просим у вас пардона, месье Буцман, но в следующий раз мы придем так, что вам придется сделать грустную походку вот до этой двери, - пообещал полицейский надзиратель Цыгель, вставляя ногу в обувь. И тут же вынул. Потому что совсем недавно в неё облегчил свою жизнь Яков.

- Такая вонь, Исаак, - сказала мадам Буцман, выходя из детской, - такая вонь. Что такого ты сказал господам из сыскного отделения, что они дали о тебе такое мнение?

Когда все ушли, Буцман подошел к клетке и снял с неё тряпку.

- Гриша хочет яичко, - сказал ему попугай.

Буцман нежно погладил прутья решетки. За последние сто лет она много раз меняла свои очертания. Но кто это заметит.

Вячеслав Денисов (с)

Приглашаю вас с мой телеграм-канал https://t.me/DenisovStory

И тогда Мария Петровна сказала: она только что скорректировала условия конкурса. С учетом местных реалий. В качестве скрепляющего материала можно использовать клей. Хотя и это разочаровывает, добавила она. Вот взять, к примеру, Микеланджело. Человек брал молоток, кусок мрамора, после чего бил одно о другое. И никакого клея. Показала на картинках результат. Директор снова подошел к Марии Петровне. И тогда она сказала: пойдет и это - и показала фото экспонатов районной выставки некрашеных корней. Но добавила: должны присутствовать идея и узнаваемость.

Выслушав все это от внука Мити, дед Евсей спросил, что такое микеланджело. Ему показали. И тогда в качестве идеи будущей поделки он предложил следующее. Надо, сказал он, взять, молоток, Марию Петровну и бить одно о другое до тех пор, пока… Здесь мама Мити деда Евсея перебила. Потому что намечалась вторая часть сложносочиненного предложения. Интуиция подсказывала ей: в этой части допустимыми с точки зрения педагогики будут являться только союзы и междометия.

- Надо, - сказала сноха, - значит – надо!

- Там Микель с Анджелой долбались, а здесь юнга один должен горбатиться? – протестовал дед Евсей.

- Сказали же – из веток и шишек можно, – напомнила сноха.

- У нас, знаете ли, на Северном флоте за такие конкурсы…

- Папа, помолчите, пожалуйста! – обрезала мама Мити. Она знала: оборудованная флотской тематикой вторая часть сложносочиненного предложения выглядит еще более угнетающе. Первый в жизни анекдот, который мама будущего Мити услышала, ей рассказал дед Евсей. Будущий муж привел её знакомиться со своими родителями. Это был анекдот о коке, бушприте и двух доверчивых девушках, кажется.

Вечером дед Евсей и Митя двинули в сторону леса. По ходу движения дед уточнял размеры произведения и его тематику. Выяснив, что это не имеет определяющего значения, закурил.

Всю ночь во дворе учителя Марии Петровны выла собака по кличке Разбой. Такие виртуозные пассажи по диатонической гамме псовые обычно издают при наличие в доме покойника или надвигающегося землетрясения. Разбой бился на цепи и под утро убежал в лес вместе с нею. На примере зигзагом бегущей за Разбоем будке можно было проводить занятия, объясняя принципиальные различия между шаром и кубом.

Мария Петровна встала в начале шестого, чтобы подоить корову. Выйдя на крыльцо, дико закричала и бросилась обратно в дом. Некоторое время крики раздавались там. Через мгновение она снова появилась на крыльце. В компании мужа, вооруженного ружьем.

Усвоив, что поделки нужно сдать утром, дед Евсей принял стратегическое решение сделать это первым. А нет способа лучше, чем сдать при таких обстоятельствах ночью.

Готовый продукт визуально-мыслительной деятельности, именуемый в средних школах поделкой, стоял у крыльца. Именно из-за него корова теперь не хотела выходить из загона и сливаться со стадом. Людям с богатым воображением поделка открывала широкий простор для развития когнитивных функций. Дед Евсей просто взял старый больной клен, топор и бил одно о другое до тех пор, пока не получился кривоногий мужчина с руками до колен. На причинном месте мужчины располагался лист лопуха. Всё как у Микеля и Анджелы. Размер лопуха побуждал к действию. Приподняв его, муж Марии Петровны обнаружил устремленный вверх сук, габариты которого для общества выглядели еще более угрожающе, чем поделка в общем. Сук оканчивался свежим срезом от мощного удара топором и вызывал пронзительно-болезненные ощущения. Под ним, во исполнение узнаваемости как одного из главных условий конкурса, были зафиксированы две сосновые шишки.

Чтобы придать поделке максимально приближенный к натуральному вид, на её плечи был наброшен старый черный бушлат. На воротнике еще читались написанные хлоркой слова: «Старшина второй статьи Птичкин Е.». А на приколотом к поле бушлата листочке: «Сделал Митя Птичкин».

Героический человек был Евсей Птичкин. Ему на флоте любое дело можно было поручить. Все задачи решал со рвением и тщанием. А как он пускал торпеды. Боже мой, как он их пускал…

Дед Евсей сидел в доме перед окном, курил и снисходительно щурился на зарю. Интуитивное предчувствие победы внука на конкурсе приводило его в состояние глубокого удовлетворения.

Вячеслав Денисов (с)

Приглашаю вас с мой телеграм-канал https://t.me/DenisovStory