Мото

Начну с самого начала, пожалуй. Нет, даже ещё чуть раньше, чтобы было понятней. Уже несколько лет, как я отказался от алкоголя (который истово почитал основой жизни на земле) в пользу хорошего чая. А чай воздействует на сознание человека хоть и похожим на алкоголь образом, но с диаметрально противоположным вектором. Чайные люди (или грибы, по версии моей солнцеликой супруги) начинают обращать больше внимания на всё, что их окружает. Постепенно этот круг расширяется и включает в себя всё больше и больше объектов. За последние годы я плавно отказался от чтения электронных книг в пользу настоящих бумажных книг, от музыки на цифровых носителях в пользу виниловых пластинок, от одноразовых жилеттов в пользу старинных опасных бритв. Со временем очередь дошла и до кофе (что довольно логично, кстати говоря, принимая во внимание тот факт, насколько радикально хороший чай отличается от массово употребляемых, прости господи, пакетиков). Из туманной дали начали вырисовываться неясные силуэты старинных ручных кофемолок жернового типа и парадоксально дорогих (для нормальных людей) медных джезв, покрытых изнутри не банальным оловом, но серебром господа моего, серебром господа…

Да, так мне и до второго пришествия не управиться. Бросаю вступление на полуслове и перехожу к собственно повествованию.

В начале этого сезона я мечтал отправиться с великой писательницей и мото-путешественницей Laila Alba & сотоварищи в этнографическую экспедицию на Восток, ибо в последнее время читал много книг об исследовании Азии: Семенова - Тян-Шанского, Пржевальского, Грумм-Гржимайло, Северцева, Певцова, Арсеньева, наконец; и магический Восток манил мою неприкаянную чайную душу. Я даже съездил в культурную столицу для встречи с участниками экспедиции и обсуждения её планов, и даже выпил с ними чаю на морском берегу. Но, как это обычно и бывает, поехать с ними мне не удалось.

«Не судьба», - подумал я привычно и продолжил жить своей никому не интересной жизнью.

Вот тут, собственно, и начинается эта история. Пару недель назад я, нежданно-негаданно, я получаю письмо от известного трамвайного учёного и, по совместительству, легенды отечественной мото-журналистики и равноапостольного святого Денис Панферов:

«Привет. вопрос есть»
«Скажи, ты сильно вджобываешь в конце августа - начале сентября? Если надо будет поехать в экспедицию, поедешь?»
«китайские пятисотки поездка в галерею авангардизма и импрессионизма в городе Нукус потом самарка-бузаранд-ташкент-туркестан»
(авторская орфография сохранена)

Понятное дело, что в этот момент я уже изрядно хлебнул доброго Дань Цуна и находился в состоянии полнейшего изумления от необычайной неслучайности и благолепия всего сущего и рассматривал не мигающими глазами альбомы авангардистов и импрессионистов. Надо ли говорить, что я ответил моему благодетелю и персональному спасителю с подозрительно светящейся лысиной?

Само собой разумеется, что в последующие дни выяснилась невозможность пересечения границ на двух мотоциклах из четырёх и маршрут был оперативно изменён на Кавказ, Приэльбрусье, Дербент и Калмыкию, но это уже не имело никакого значения, ибо экспедиция всё равно не отменялась, а настоящему роверу-вандереру-номаду-вагабонду (call me what you will) неважно куда ехать. Главное - ехать!

И вот, несколько дней спустя, я приезжаю на улицу Зацепа в компанию «Universal Motors» (даже не говорите мне, что эти названия случайны!) и знакомлюсь вживую с кумиром долгих лет, фотографиями которого, едущего на заднем колесе на всём, что никак не может ехать на заднем колесе в мире ньютоновской механики, плотно оклеены все стены нужника на моей несуществующей даче; - Владимир Здоров, в реальности оказавшимся ещё более здоровенным и здоровским (ха-ха-ха!).

Тут же мне выдают абсолютно новый мотоцикл с магическим названием Kove 500X. Я гляжу на него застланными слезами счастья глазами и понимаю, что он мне напоминает кове-то очень знакомого.

«- Ба, да это ж гусь! Едрит - Мадрид!» - глупо бормочу я, ходя вокруг бело-голубого красавца и разглядывая удивительно знакомые черты.

И, действительно, в нём очень много от моего любимого гуся: спицованные колёса R19 и R17 со спицами, вынесенными на внешнюю часть обода (пусть и размерности прошлого, воздушного гуся: 110 и 150, соответственно); форма клюва, гард на руле, зеркал, бака, бокового (блин, да вообще всего!) пластика, приборки, сидений, хвоста, хаггера заднего колеса. Назвать его полной копией гуся не позволяет лишь фара иной, своеобразной формы, обычная вилка вместо Телелевера спереди и цепь вместо кардана сзади, ну и отсутствие оппозитного мотора. Вместо него у Кове стоит рядная двойка, похожая на мотор Хонды CB500 как брат-близнец.

Согласно заявленным ТТХ, в этой версии мотор выдаёт 47 л/с и 40 с чем-то Ньютонов момента. Прямо скажем, не совсем гусиные характеристики. Поэтому сажусь я на мотоцикл с некоторым подозрением, довольно заметно обусловленным стереотипным презрением ко всему китайскому.

Эргономика оказывается тоже совершенно гусиной и привычной за долгие годы. Ну, разве что руль поворачивается на чуть меньший, чем у гуся угол (заглянув за бак, я понимаю, что это легко может быть исправлено, при необходимости, лёгкой доработкой напильником упоров на раме). Поначалу ещё показалось, что ноги согнуты на несколько бóльший, чем на гусе, угол; но, забегая вперёд, скажу, что это ощущение полностью исчезло спустя несколько тысяч километров.

Короче, привыкать к мотоциклу нет нужды, поэтому открываю газ и устремляюсь в бесконечные (в самом буквальном смысле) дали Садового Кольца. Сразу же кажется, что мотора нет совсем и в голове начинают рождаться глупые и некрасивые лозунги: «Kove - для тех, кто в коме», «нет лавэ - бери Kove” и прочая гадость. Неспешный, как течение Хуан Хэ в низовьях, разгон продолжается и продолжается, продолжается и продолжается, я зачарованно наблюдаю за чередой смены цифр на спидометре, своей скоростью напоминающей переворотный календарь из советского детства; пока посланная дланью врага рода человеческого шайтан-арба с шашечками не выводит меня из медитатианого созерцания и не вынуждает нажать тормоз. Тормоз, ссука, тормоз! Нет, два тормоза, ведь тут, в отличие от гуся, нет интегральной системы. Но есть абс, которая благодаря новым колодкам и резине, заменяет собой торможение и наполняет душу противно-леденящим ужасом, а штаны…ну, в общем, тоже наполняет.

Воистину, нельзя судить о мотоцикле (а о чём, собственно, можно?) по первому впечатлению. Стоило покататься пару дней по Москве, как резина и тормоза притёрлись и начали работать как следует, а сознание и организм перестроились на координатную сетку с другими значениями скорости и оказалось, что езда на относительно маломощном мотоцикле может быть ничуть не менее воодушевляющей. Надо лишь научиться раньше и чаще переключаться, не закрывать газ никогда и нигде, и можно наваливать в плотном трафике ничуть не менее страшно, чем на гусе. Отличаться будут только цифры на спидометре и вместо привычных 160-180-200 придётся наблюдать 120-140-160, но эмоционально никакой потери не будет. Скорее наоборот, ведь закрыть дроссель нельзя и многие узкие дырки приходится пролетать ходом. Благо, мотоцикл вполне это позволяет. Подвеска (а это, на секундочку, KYB с регулировками и ходом 195мм спереди и сзади!) работает очень и очень достойно: пусть демпфирование и чуть более пружинистое и прыгучее, чем на гусе, но неуверенности в удержании траектории не возникает, а энергоёмкость очень быстро вселяет чувство ещё бóльшей вседозволенности. Тормоза Nissin, даром что не моноблочные, а обычные, плавающие, работают без всяких нареканий и позволяют держать дроссель открытым до самого последнего мгновенья и ещё немножко. Немалое значение имеет и гораздо меньший вес: сухой Kove весит всего 178 кг против 238 кг у гуся. Шысят килограммов - это очень и очень немало, это вполне себе упитанный пассажир (господи, что я говорю?! - конечно же, пассажирка!).

Мотор удивил ещё больше. Я не знаю, как китайские инженеры смогли этого добиться, но это просто парадоксально удобный мотор. Не мощный, не тяговитый, не взрывной, а именно удобный. Казалось бы, в нём нет ни мощности, не момента (в сравнении в гусём, само собой). Но то, как он тянет прямо с холостых оборотов, просто поражает. В глухих пробках, при движении на малой скорости совершенно не приходится работать сцеплением, - маленький мотор почти бесшумно, без подёргиваний, чиханий и подхватов везёт мотоцикл с самого низа, позволяя точно регулировать скорость дросселем. Более того, если подоткнуть вторую передачу, то мотор продолжит так же тянуть и на второй. Да хоть на третьей!

При этом крутить его до отсечки не возникает никакого желания, потому что наверху становится больше звона и вибрации, но не тяги. Поэтому вместо выкручивания просто чаще щёлкаешь коробкой, благо работает она настолько по-хондовски, что и сказать про неё нечего. Забегая сильно вперёд, скажу, что комфортный многочасовой максимальный крейсер - 160. Тахометр при этом будет показывать 8 тыщ, а расход возрастёт до 5.7-5.8 литров (что, всё равно, позволит уезжать на 20л бака за 300 км). Максимальное значение, зафиксированное мною на спидометре - 183 (но это с горы, съебурившись, и после долгого ожидания). Если же ехать потихоньку, около 100-120, то расход будет всего 3.2 - 3.5 литра и, в теории, можно будет ушлёпать на баке на полтыщщи вёрст. Лично у меня на это на это не хватает терпения, правда.

Узнал я об этом только лишь благодаря участию в антропологическо-этнографической экспедиции журнала «Мото» в составе выше-указанных столпов отечественной мото-журналистики: Денис Панфёров на Voge 525DS, Владимир Здоров на «Африке» GR500 (с лёгкой руки Здорова очень точно прозванной «Григорием») и дона-синьёра Александр Пакушкин - признанном фронтмене мотокомъюнити, популярном писателе, тренд-сеттере, опиньён-лидере, механике с золотыми руками и магической фамилией, заставляющей работать то, что работать никак не может. Ехал синьёр Алихандро на забавном хипстерском скремблере Minsk CX650, как оказалось, не слишком приспособленном для подобных поездок. Все мы просыпались потом по ночам от собственного отчаянного и леденящего душу крика: «Минскскс!!! Минскскс!!!»Несчастный дон Санчо, проехавший на нём значительно более остальных, теперь обречён скитаться по городам и весям со стеклянными глазами, бесконечно и беспричинно подзывая котов и кошек, а ваш покорный слуга навсегда утратил способность членораздельного произнесения названия Осташквсксск… Осташквскссксс… ково…. ссука! …. шоссе. Впрочем, не буду забегать вперёд (я уже, вроде, это говорил, да?)

Ранним морозным утром понедельника, трясясь от холода и предвкушения приключений на заправке возле неизбывно тающих в дымке, прости господи, Химок, я с изумлением увидел Дениса, лихо подкатившего ко мне на вожественном Voge 525 чего-то, с сильно деформированными колёсными дисками.

- Дэн, это чего?!

- Кирпич поймал на МКАДе только что. Летал.

- Так это же того… спускать будет, надо ремонтировать, наверное…

- Пренебречь, вальсируем.

Тут то я и понял, что меня ждёт впереди Гран-тур Top Gear с элементами культового фильма „The Dumb & the Dumber“. Чуть позже, когда Дионисиус не смог свернуть со МКАДа на М4 и пустился в долгие объезды с разворотами в неожиданных местах, уверенность моя укрепилась. Впрочем, ничего другого я и не ждал. В итоге, воссоединившись с остальными участниками эдвенчи, я осознал, что мы - настоящие Биба и Боба, но в квадрате и радостно захихикал.

Чуть позже, решительно и смело атаковав собственным жбаном шлагбаум на пункте оплате, я захихикал сильнее, а когда, спустя всего пару-тройку часов, разухабисто и отчаянно наносил смертельные удары огромной кувалдой по вожественному золотому колёсному диску в попытке хоть немножко его округлить для восстановления герметичности, я уже просто изумлённо лыбился и не мог членораздельно говорить.

Так мы и ехали день за днём, крайне неспешно, благодаря бесконечным ремонтам и колёс и прочего; и удивительно нескучно, благодаря чудесному и нетривиальному маршруту, прекрасной компании, общению с интересными и неожиданными людьми. Я не покривлю душой, если скажу, что это была самая интересная и насыщенная приключениями поездка на мотоцикле в моей жизни, в течение которой я многому научился, многое понял и нашёл то, чего никак не рассчитывал найти. Денис, будучи настоящим учёным, сделал фабулой маршрута посещение древнейших храмов различных конфессий. Я не готов сказать про остальных участников экспедиции, но лично меня посещение самого первого христианского храма на территории России изменило очень сильно. Жаль, что никакими словами не рассказать об ощущении благодати и света, переполняющего душу через край. Пожалуй, лучше всех об этом сказал John Burroughs: „The Kingdom of Heaven is not a place, but a state of mind”.

Потом было космической красоты Приэльбрусье, захватывающие серпантины, на которых даже мне удалось запилить резину до самых краёв (чего никогда прежде не случалось). Просто ехать пришлось за настоящими сварщиками, один из которых (здоровый такой) является падованом самого Уго Чавеса (ну, или Рубена Чауса, но это одно и то же, вроде как).

Главным испытанием всей экспедиции лично для меня стал грунтовый участок дороги в урочище Джылы Су, где очень быстро выяснилось, что эндураст из меня - как из говна пули. Точнее, ещё хуже. Тем не менее, мне каким-то невероятным образом удалось преодолеть эти 60-70 км, не разложившись и не переломав себе руки и ноги. Удивительно. Синьёр Алихандро оказался, наоборот, таким крутым оффроудным райдером, что превзошёл даже великих журналистов. Достойно уважения.

Много всего интересного и забавного произошло за время этой поездки, но я не буду даже пытаться об этом рассказать. Скажу лишь о самом главном.

Дело было к вечеру предпоследнего дня путешествия. Мы ехали через бесконечные степи Калмыкии в направлении Элисты. Солнце постепенно опустилось куда-то в облака возле горизонта, окрасив их, а заодно, и всё небо, и землю в цвета, которые просто невозможны в этом мире. В голове не осталось никаких мыслей, тревог и забот; дыхание словно остановилось, звук мотора слился с музыкой вечерней степи, ощущение движения сменилось ощущением присутствия, растворения в здесь и сейчас. Я смотрел на темнеющие на фоне вечернего неба усталые силуэты своих спутников и понимал, что суть мотоциклизма - не сами мотоциклы (вопреки распространённому среди харлейщиков представлению). Внезапно меня пронзило ощущение, что мы достигли пункта назначения и никуда больше и дальше приехать уже нельзя, а эта картинка навсегда останется в моём сознании в качестве живой и действующей иллюстрации экзистенциальной сути бытия (блин, наверное, надо всё же меньше чаю пить). В такие моменты нельзя сдержать слёз, нечего и пытаться.

Следующим утром мы посетили главный дацан в Элисте: обошли его вокруг, вращая молитвенные барабаны, а потом, совершенно случайно, зашли внутрь. Сами собой ноги занесли меня в центральную часть, где происходила служба: монахи читали сутры магическо-трансовым речитативом и иногда тоненько звонил колокольчик. Я присел на скамеечку на минуту послушать эту фантастическую музыку и пропал. Наверное, прошло несколько секунд или несколько калп, но на улицу вышел уже не я, а какой-то совсем другой человек.

Ближе к вечеру этого же дня, около 16:30, за 855 км до Москвы, я расстался со своими спутниками, собирающимися ехать ночевать в Тамбов; объявил Koveball Run с целью доехать до дома до полуночи, открыл дроссель и принялся держать 160 на спидометре. Несколько часов это удавалось, но потом темнота, ливень и ремонты дороги нарушили эту идиллическую симметрию и домой добрался только в 01:15. Впрочем, это было совершенно неважно, ибо цель поездки была достигнута гораздо раньше.

Что, в итоге, я могу сказать про мотоцикл? Он проехал все эти шесть тысяч километров без единой поломки и единого нарекания. Ничего не сломалось и не потекло, не случилось даже прокола колеса. Уровень масла остался на максимуме. Цепь не растянулась и не потребовала натяжения. Однажды, в самом начале, на приборке загорелся красный гаечный ключ, но, судя по тому, что его удалось погасить нажатием кнопок на приборной панели, это была просто индикация сервисного интервала, который не сбросили в Москве при замене масла.

Кове не вызывает благоковейного эстетического восторга, в отличие от Минска, но Воже мой, насколько же он удобнее! Давным-давно, много лет назад, на страницах журнала «Мото» я столкнулся с термином «юджим» (от universal japanese motorcycle). Речь тогда шла о сибишках и прочих дорожниках. С той поры утекло много воды (и не только) и универсальные мотоциклы стали гораздо более универсальными. Я помню как, спустя десять - пятнадцать лет, универсальными кроссоверами считали Версисы и прочие Трансальпы. Так вот, Кове значительно удобнее и универсальнее их, причём во всех сферах и номинациях. Взять, к примеру, хоть вариативность посадки при многочасовых прохватах по трассе. Нет, понятно, что выкладывание нижних конечностей поверх дуг освоено мною давно, ибо на гусе это прям естественное положение копыт, но Кове шагнул гораздо дальше. Долгие часы на трассе в колонне с коллегами, то сидящими, то стоящими, то оттопыривающими разноимённые ласты в стороны, я провёл сидя на пассажирском (!) сиденье с ногами, упирающимися в сложенные (!) задние подножки, слегка придерживая дроссель правой рукой, в то время как левая….хммм… оставалась свободной. Натурально, на кортах. Раньше мне бы подобное коверканье Правильной Посадки и в голову бы не пришло. В итоге, никакие части организьма не уставали и не затекали за целый день езды. Например, в финальный день путешествия я преодолел около 1400 км от Элисты до дома и совершенно не утомился. Поэтому Кове и подобные ему мотоциклы вполне можно причислить с новонарождающемуся классу «ючúмов». Это прекрасный, необычайно комфортный и универсальный мотоцикл и сам по себе, в сферическом вакууме, но, если добавить в уравнение его стоимость (а стоит он всего 615тр, - сколько нынче стоят гуси-сотоварищи я не буду даже говорить, чтобы не впасть в депрессию), то он превратится в шедевр мотоциклостроения.

Купил бы я себе такой мотоцикл в качестве единственного? По своей воле вряд ли (я слишком фанатично и слепо люблю гуся и привык к нему), но, возможно, что жизнь заставит.

И знаете что? Это не будет большим разочарованием и потерей, а, с точки зрения экономики, наверняка приятно удивит. Например, я совершенно не могу понять, на каком святом духе он продолжает ездить по Москве уже неделю после возвращения. Возникает впечатление, что бензина в баке не убавляется совсем. На гусе же по городу бака хватает всего на 200км.

Я специально пересаживаюсь на гуся и обратно, чтобы точнее почувствовать разницу между ними. Разница, конечно, есть, но она не настолько драматична и прискорбна, как можно было предположить. Резюмируя, могу честно сказать, что ездить на Кове - не такое уж горе. Скорее, наоборот.

Отдельного упоминания заслуживает алюминиевый кофр объёмом 55 литров, которым мой волшебный ковейный мотоцикл был оснащён перед выездом в «Юнивёрсал Моторс». Кофр надёжно запирается маленьким золотым ключиком, не утрачивает герметичности под сильным дождём и после мойки, а внутри оснащён мягкой вставкой из плотного (забавно, да?) неопрена, которая крепится к кофру множеством липучек и может быть излечена для стирки и мойки после того, как ваши коллеги перевозили в нём пиво из «К&Б» до места ночёвки, а оно (пиво) удивительным и невероятным образом пролилось внутри (вот только не надо говорить, что не все мотоциклисты пытаются возить пиво в кофрах или не у всех оно всегда проливается!). Внутри этого кофра со мной ехало невероятное количество шмурдяка, включая полный комплект чайных принадлежностей из тончайшего фарфора династии Мин типа Бинь Юй и «Повесть о Сегрú и Абенсеррахах» из серии «Литературные Памятники» издательства Академии Наук СССР. Надо ли говорить, что ничего не разбилось, не повредилось и не пропало в огромной чёрной дыре за шесть тысяч не самых простых и ровных километров?

Сверху кофр оснащён удобными рейлингами, а помощью которых, если бы экспедиция проходила бы по изначально планируемому маршруту, на кофр было бы крайне сподручно привязывать огромный пакован ганджуба…ээээ… зелёного чая. Не покривлю душой, если скажу, что этот шедевральный рундук превосходит штатный Vario Case от BMW Motorrad, которым оснащён мой гусь; ибо не раз, во время остановок в Дагестане и иных кавказских республиках, местные жители с живым блеском в чёрных глазах и плохо скрываемым интересом вопрошали меня: уж не деньги ли я перевожу в этом прекрасном чемодане, достойном казны Гарун Аль Рашида?

PS Last, but not least.

Господь всемогущий, в лице своего полномочного представителя в пределах исследуемой Вселенной Дениса Панфёрова и компании Full Throttle, оснастили всех участников научной экспедиции дождевиками бренда «Mad Bull“ и лёгкими кроссовыми перчатками цвета столь любимого Пакушкиным трёх-буквенного австрийского бренда, за что им всем низкий поклон и огромная благодарность.

Дождевики зарекомендовали себя наилучшим образом: отлично работали по утрам и вечерам в качестве тепло-изоляторов; а когда на обратном пути меня настиг в глухих тамбовских лесах гнев Тора с громом и молниями, мною было эспериментально подтверждено, что дождевик готов справиться с любыми развёрстнувшимися хлябями небесными, градом, селями и оползнями (про оползни я приврал, конечно же, но уж больно слово красивое!) Жаль, что никто не запечатлел, как я забавно прыгал на одной ноге в кромешной тьме под потоками холодного и мокрого ливня, пытаясь, мыча и блякая, просунуть вторую ногу в штанину дождевика. Понятно, что закончилось это упражнение феерическим кувырком куда-то под откос, в чертополох и прочие колючие кустарники. Но, как любят говорить наши австралийские коллеги из ютюб-канала MAD TV: “After all, it’s an adventure”. (они очень смешно говорят «эдвенча»).

Перчатки все четверо искателей Грааля не снимали почти весь путь, приобретя, как следствие, рабочее название «Банда Краснолапых Упырей». Такие облегчённые тряпошные перчатки необычайно удобны, легки и незаметны на руках, позволяют сохранять точный контроль органов управления (а на каменистых грунтовках в горах это очень важно!), великолепно защищают руки от трудовых мозолей, солнечной радиации и укусов подлых кровососущих насекомых. Возможно, они хорошо справятся и с последствиями падений и прочих эксидентов, но этого нам проверить не удалось. К счастью, пожалуй.