Достань календарик лазурный и завтра начнём новый день
И на рассвете пурпурном пойдём пойграем в людей

Фото в рамке на столе где я тебе ещё был нужен.
Окурок твой фильтр в смоле среди таких же дюжен
Пепельница-кладбища мыслей курением рождёных
На фото глянь я рад ещё на пару счастье ждём мы
А хочешь снова нас прибавь
Храню последнюю я горстку мечты что не дождалась явь

Ты так ждала что я вернусь
И слёзы пусть мешают спать
Ты наизусть прочтёшь стихи
Что я когда то посвещал

Узнал я несколько часов назад то, что меня реально шокировало. Может пафосно, но слова ложатся только в такой форме.

Кровавые ангелы ходят по краю
И в очи несчастных глядят.
Как много в болоте проклятого рая
Погибло и сгнило ребят.
Частичка пшеницы и капля росы
Лишь тронут несчастное тело,
На сколько точны справедливы весы?
Насколько трясина созрела?
Там губки терновые чистят и трут
Усталые грязные прóстыни,
И красною ртутью ивовый прут
Смазаный ходит по óставу.
Сколько ещё? Почему третий год?
Пускай заберёт уже небо
Меня или ангелов алых пород.
Пусть буду я там, где я не был.

По улице шёл кот. От всех котов,
Он отличался. Был кот - крысоловом.
Ловить в подвалах крыс, он был готов,
Но только, за пять долларовых сотен.

Сослался кот на то, что  риск велик,
От крысы подхватить ему заразу.
К примеру: лихорадку, нервный тик,
И жуткую крысиную проказу.

И человек, объятый этим страхом,
К коту не проявляя недовольства,
Назвав его кошачьим патриархом,
Платил ему, за смелость и геройство.