ВПитере

Однажды одному французу по имени Жюлю Жалюзо пришла в голову гениальная мысль. Почему я должен бегать по всему городу в поисках специализированных магазинов? Почему не могу купить все в одном месте? А если такие и есть, то почему они настолько не привлекательны? И вот в середине 1860-х годов в Париже открывает свои двери торговый дом Printemps.

Думаю первый торговый молл в Дубае оказался столь же успешным как универмаг Жалюзо. Вы представьте себе, что в то время везде были только тесные торговые лавки купцов, рынки, где одежду примеряли на старых газетах за ширмой, а торговый центры если и были, то соседствовали со складом и напоминали восточный караван-сарай. И тут на фоне трущоб появился чистый, полный света магазин с галереями, в огромных витринах стояли манекены, а из каждого уголка доносились приятные ароматы. Представляете, как вскружилась голова у дам того времени? Отныне каждая хотела делать покупки только здесь.

Даже Эмиль Золя оказался под таким впечатлением, что описал в одноименном романе "Дамское счастье" именно такой магазин: "Архитектор, влюбленный в новизну, весь остов сконструировал из железа, подперев колоннами сеть балок и перекрытий. Воздух и свет имели сюда свободный доступ, публика беспрепятственно двигалась под смелыми взлетами далеко раскинутых ферм. Это был храм современной торговли, легкий и основательный, созданный для толп покупательниц".

"Эсдерс и Схефальс"

Стефан Эсдерс начал свое швейное дело в Брюсселе, там же он открыл первый магазин для продажи своих из"Эсдерс и Схефальс" стал не просто магазином, он стал настоящим дворцом. Роскошным, фешенебельным, дорогим. Здесь был самый богатый в Петербурге ассортимент товаров и доселе невиданный, внимательный, европейский сервис. Тут одевались исключительно знатные люди, а все остальные только и мечтали о том, как сюда попасть. Достаточно упомянуть, что одной из клиенток была сама императрица Александра Федоровна. делий. Его успешный бизнес быстро набрал ход, продукция пользовалась активным спросом, и он начал как НАТО расширять свою империю. Красными нитками на карте Европы он вышивал новые магазины: Вена, Роттердам, Вроцлав и даже Париж. Прошло четырнадцать лет и они пришли в Петербург. Глава швейной компании отправил на покорение Российской Империи Стефана Эсдерса-младшего с кузеном Схефальсом. Именно они решили, что Петербург нуждался в таком же доме соблазна.

"Эсдерс и Схефальс" стал не просто магазином, он стал настоящим дворцом. Роскошным, фешенебельным, дорогим. Здесь был самый богатый в Петербурге ассортимент товаров и доселе невиданный, внимательный, европейский сервис. Тут одевались исключительно знатные люди, а все остальные только и мечтали о том, как сюда попасть. Достаточно упомянуть, что одной из клиенток была сама императрица Александра Федоровна.

Чикагский стиль

Внешний вид дома, который построил петербургский архитектор де Рошфор, выполнял главную в торговле идею - привлекал внимания прохожих и заманивал внутрь! Говорят его строили по образу и подобию только что открытого здания компании "Зингер", но дом у Красного моста получился намного скромнее. Из-за металлического каркаса и больших панорамных окон такой архитектурный стиль получил прозвище "чикагский".

FOSP

Новая революционная власть магазин тут же закрыла за частную торговлю "роскошью", а на владельцев объявила охоту. Если Эсдерсу повезло, и он покинул Петербург вовремя, то его кузен угодил в цепкие лапы чекистов. Так как он не представлял чрезвычайной угрозы для безопасности и был гражданином другой страны, то с помощью родственников смог внести взятку достаточно весомый денежный взнос на нужды революции и благополучно свинтить на родину, где филиалы компании продолжали работать в штатном режиме.

Поскольку помимо магазина в здании размещались и швейные мастерские, то решили не проводить кардинальных изменений и перепрофилирования здания, здесь организовали швейную фабрику и наградили ее именем погибшего комиссара Володарского, к слову бывшего портного. "Володарка" пользовалась поддержкой властей, поэтому разрослась и открыла филиалы в Пскове, Сланцах и Великих Луках.

Во время перестройки от старого названия решили отказаться, так как в моду вошло все заграничное и чтобы поймать новую волну, фабрику переименовали в FOSP. За красивой "иностранной" аббревиатурой спряталось довольно простое название «Fабрика одежды Sанкт-Pетербурга».

Реставрация

В связи с открытием границ иностранный товар рекой хлынул на неподготовленного советского потребителя, выдержать конкуренцию было сложно, да еще и проведенный фабрикой ребрендинг не помог. Народ не повелся на задуманную уловку и управляющая компания "БТК Групп", которой завод достался "по наследству", решила вернуть сюда универмаг.

Стоит отметить, что они отнеслись к этому процессу со всей ответственностью. Здание, которое сильно пострадало при "переквалификации" в фабрику, с вниманием к деталям восстановили в первозданном виде. Даже надписи на фасадах сделали старинные, на "дореформенном" русском и французском языках, как и были в оригинальном магазине "Эсдерс и Схефальс".

Последний дом Эсдерса

Ну и хотите под конец рассказа вкусный десерт? В то время, пока в нашей стране шли революции и войны, филиалы "Эсдерса" в других странах продолжали успешно работать. Но вот прошел век и все остальные магазины уже не просто закрылись, их снесли! А этот универмаг у Красного моста стал единственным сохранившимся напоминанием о роскошной империи Стефана Эсдерса.

http://alkopona.livejournal.com/112647.html

За кронами еще не распустившихся деревьев прячется белоснежный домик с приятной фактурной крышей из красной черепицы. Сначала может показаться, что он собран из детского конструктора lego, различные башенки, балкончики и навесы, плюс все дополняется окнами десяти разных видов. Такое сочетание чаще можно увидеть в странах Скандинавии, а не в пределах России. Недаром этот особняк среди специалистов называют первым образцом северного модерна в Петербурге. В народе же дом называют проще - Теремком, за нестандартные формы и крышу, которая напоминает с детства любимую сказку.

Дом портного

Второе же название "Сахарная голова" к дому прилипло также за счет очертания его крыши. Дело в том, что так раньше называли особую форму упаковки сладкого песочка. Нынче же такую упаковку практически не встретить, но в то время его часто так продавали. Поэтому многие вещи в мире за схожий вид получали такое аппетитное название.

Но вам же интересно не то, как называли этот дом в народе, а имя хозяина проживающего за его стенами. Знакомьтесь, это дом швейцарского портного с императорского двора - Фолленвейдера. Именно он заказал романтический по форме особняк, напоминающий сказочный замок, у известного в те годы мастера модерна - Мельцера.

Обратите внимание, недаром я говорил про LEGO, ведь здание как бы слеплено из крупных объёмов разной формы и высоты. Каждый фасад решён по-своему. В нарочито усложнённом силуэте доминирует традиционная башня, а черепичная крыша стала активным связывающим звеном.

Почти как все дома на Каменном острове он не успел стать родовым гнездом для хозяина по причине революции.

В советское время особняк Фолленвейдера был перепрофилирован под известный на весь Ленинград профсоюзный санаторий "Клинический", трудяги пролетарских заводов работали не покладая рук, перевыполняли месячные нормативы и мечтали о заветной путевке в сказочный дворец.

Немой актер кино

Благодаря своим шикарным формам особняк успел стать звездой многих кинолент, и если в часто упоминаемой мною картине "Сокровище Агры" мы видим дом лишь украдкой - из занавешенного окна экипажа...

...то в других фильмах он играет более значительную роль. Например, в фильме "Приключения принца Флоризеля" в этом доме располагался Клуб самоубийц, рядом с которым и состоялась историческая дуэль принца с Председателем, по этой картине можно в деталях рассмотреть внутренние интерьеры.

Другая, не менее значимая роль дома Грильо была сыграна им в ленте "Господин оформитель", в то время здесб находился туберкулезный санаторий.

SPA

В девяностых особняк вернулся к скандинавским хозяевам и уже играл роль Консульства Королевства Дании, но иностранные дипломаты не выдержали столь приятного для них климата и решили переехать в центр, на набережную реки Мойки.

По городу бродят слухи, что скоро здесь откроет свои двери новый элитный SPA-отель, и сюда будут стремиться жены, чьи мужья - трудяги заводов, будут работать не покладая рук, перевыполняя нормативы, дабы подарить любимой заветную путевку в сказочный дворец, с хамамами, грязевыми ваннами и шоколадным обертыванием.

http://alkopona.livejournal.com/110883.html

Аля Тихоновна: Семья у нас была такая: папа, мама, бабушка, мы с сестрой и 22 июня у мамы родился третий ребенок, мальчик. Мама рассказывала, что папу обещали не брать в армию, потому что он работал на стройке. Но в сентябре его забрали.

Нина Тихоновна: Я помню этот момент, когда папа ушел и вернулся, уже одетый в шинель. Мама с новорожденным братом бросилась к нему на шею, стала плакать, причитать. По словам папы, ему сказали так: «Немца увидишь — значит, убьешь». У него зрение было очень плохое. И всё — папы с нами не стало. Позже, в апреле, он погиб. Мы остались с мамой — трое детей.

Нина Тихоновна: Сначала умерла бабушка, мама отвезла ее на Смоленское кладбище. А потом умер брат, но мы его сразу не похоронили. Он лежал в отдельной комнате. И когда мама уходила за дровами, мы с сестрой пытались его тормошить.

Аля Тихоновна: Мы ему пятки щекотали, а он не шевелился. Мы никак не могли понять, почему мама сердится. Мы же хотим с братиком поиграть!

Только спустя лет двадцать она призналась: «На мне, — говорит, — большой грех. Он умер, а я его сразу не похоронила — получила на него карточки, на март месяц».

Аля Тихоновна: Помню детский садик. Нас там всегда переодевали — в белые такие халатики. И запах олифы помню — я до сих пор его ощущаю, он связан с овсяной кашей. Когда нам давали кашу на тарелке, мы клали ее в ладошку и ели по крупинке, чтобы вышло подольше. Нам казалось, что теперь у нас этой каши много.

А еще помню, как у мамы украли карточки, где-то весной. Я упала на пол и кричала:

— Я есть хочу!

А мама меня шлепнула ботиком и сказала:

— У нас нечего есть.

Потом, много лет спустя, мы со смехом об этом вспоминали. «Ты что, до сих пор помнишь? — удивлялась она. — Уж прости меня, ладно? А что мне было делать? Остались втроем, как выживать — непонятно. А ты — ишь, есть захотела!». Мама тогда первый и последний раз меня ударила, она никогда нас не била.

Нина Тихоновна: У нас была рядом школа зенитчиков. Мама ходила туда и собирала отбросы. Помню, селедочные головы приносила, кожуру картофельную. Потом всё это она молола и жарила.

Аля Тихоновна: У нас любимая еда была сныть — это трава такая. Мама на мясорубке ее молола или крапиву и делала лепешки. Вспоминала потом: «Одну лепешку жарю, не успею вторую промолоть — а первой уже нет. Кто из вас съел, понятия не имею: вы обе стоите как ни в чем не бывало. Кому следующую давать-то?». Помню, когда она выбрасывала мясорубку, уже после войны, то плакала навзрыд. Гладила ее, как родную, и говорила: «Если бы не ты, мы бы умерли».

Летом у нас было еще подспорье: колюшка. Мы жили рядом с Финским заливом. Ходили туда, брали с собой наволочку — и в нее ловили. А мама всё на той же мясорубке «рыбные» котлеты делала.

Нина Тихоновна: Мама попыталась найти работу. Специальности у нее не было, и она пошла, куда взяли. Возле нас был автопарк, буквально за забором. Мама устроилась на ассенизаторскую машину грузчиком. Это когда берешь такую кишку — и в люк!

В садик нас больше не брали. Дело в том, что как-то раз пришли двое военных: хотели забрать нас от мамы, в эвакуацию, а она не отдала. Так что, когда она работала, мы ждали ее возле ворот. Было тепло, она нам подстилку стелила, и мы на ней сидели. Потом она приезжала и привозила траву для лепешек.

Нина Тихоновна: Вещи, которые были у мамы, на какое-то время ей помогли. Помню, как поменяли оттоманку на пшено. Хорошо помню патефон — жалко было с ним расставаться. Папин костюм бостоновый, лиса у мамы рыжая… Как-то раз к нам пришла женщина, принесла большую бутылку зеленой воды и здоровую луковицу. Она забрала лису. Только потом я поняла, что в бутылке была настоянная хвоя. А женщина та после войны работала в универмаге неподалеку от нас. Почему-то мама неодобрительно о ней говорила…

Аля Тихоновна: Одна крыса всё время нас донимала. Только ложились спать — она сразу выходила. Мама где-то нашла небольшую мышеловку. Крыса попалась. И тогда отгрызла себе лапу и ушла. Такая была у этой крысы воля к жизни.

Аля Тихоновна: Когда начинались бомбежки, мама хватала нас, укладывала на кровать, а сама ложилась сверху. «Меня, — говорила, — осколок только ранит, а вас убьет». Только ранит… В нашем-то деревянном бараке!

Нина Тихоновна: Был такой момент, когда мама нас закрыла в квартире и ушла за дровами. Начался обстрел, и напротив нас загорелся деревянный дом, совсем рядом. Мы вдвоем на втором этаже стали связывать какие-то тряпки, простыни: соображали, что можем сгореть. А мама издалека увидела этот факел и не знала, наш это дом полыхает или нет. Прибежала не помня себя. Мы оказались живы.

Аля Тихоновна: И вообще, весь этот рассказ не про нас, а про нашу маму. Ведь мы до конца не понимали, что происходит. А мама на все вопросы потом отвечала: «Нет, девчонки, не буду рассказывать, потому что кто не пережил, тот не поверит».

Много лет спустя мой муж, вспоминая блокаду, говорил, что тогда «выжили только животные». Мол, интеллигенты не жгли фолианты, картины — они просто ложились и умирали. Он считал, что «нормальный человек» не может жить в таком унижении. Помню, мы с ним из-за этого отчаянно ругались. Я возражала: «Моя мама не животное!». И лишь со временем поняла, что только женщина с ее великим «животным чувством» способна выжить в таких условиях и может так сильно любить своих детей.

Другие истории в проекте "Блокада.Голоса"

Хозяйка этого особняка - графиня Клейнмихель, была одной из самых известных в городе дам. Легенды о балах и маскарадах проводимых в этом доме разносились по всему Петербургу, а утром о каждом из прошедших мероприятий писали все светские газеты: кто с кем танцевал кадриль, сколько кто икры съел и каким шампанским ее запивал, играл ли при этом гимн, ну и главное, кто кого в свою опочивальню на карете увез.

Зачекиниться на таком балу было статусно не только для знатных персон, но и для членов царской семьи. Думаю будь это все в наше время, то самые лучшие клубы города завидовали бы такой концентрации влиятельных людей на один квадратный метр, а будь еще в то время и инстаграм, то он бы точно за один вечер заполнялся тоннами фоточек с геотегами из этого дома на Каменном острове.

Огненная Саламандра

Но прежде чем перед вами предстанет сам особняк, вы упретесь в кованную решетку, и как говорили в детских сказках: "а яичко не простое". Сбежав из мифологических книг, на ограде разместилась диковинная зверюшка.

Появилась она там далеко не случайно. Саламандра существо мифическое, по легендам не только живет в огне, но еще и своим холодным телом его гасит. Почему такой странный выбор? Свекор графини прослыл героем, во время пожара Зимнего дворца проявил особую старательность, за что и получил право изобразить на гербе рода этот же самый Зимний дворец объятый пламенем, а мифическая саламандра стала напоминанием о подвигах Геракла графа Клейнмихель.

Коробка с шоколадом

В момент вышеупомянутых гуляний произошел довольно неприятный случай, который мог трагично оборвать жизнь нашей героини, если бы чиновники вовремя не разобрались в ложных доносах. С первыми ласточками войны донесся и слух о предательстве, о переданном мобилизационном плане наших войск в штаб врага. Передала его туда наша графиня, которая была тайным посланником немецкой партии вместе с "коробкой шоколада". Поверили? Исходила же эта вопиющая компрометирующая ее информация от брата председателя IV Государственной думы Павла Родзянко, мстившего ей за то, что он так и не получил приглашения на эти костюмированные вечеринки.

Вход строго воспрещён...

Несмотря на предшествующую ранее светскую жизнь и клевету, которая ее окружала, Клейнмихель в годы войны проявила себя героически, на собственной даче открыла госпиталь, где и помогала раненым солдатам. Содержала и финансировала она его также за свои деньги, но только до прихода революции. В связи с тем, что призывов поддержать революцию на ютубе не было, да и о ней мало распространялись, она стала неожиданностью для многих. Следовательно и времени на подготовку к побегу графине катастрофически не хватало, а оставлять все свои драгоценности в качестве поддержки новой власти не хотелось.

Так ей в голову залетела рискованная идея. Она закрыла двери и ставни, вывесила собственноручно написанное объявление: "Вход строго воспрещён. Этот дом принадлежит Петросовету. Графиня Клейнмихель арестована и помещена в Петропавловскую крепость". Удивительно, но на революционеров эта табличка подействовала, как дихлофос на тараканов, и такая мистификация помогла не только выиграть время, аккуратно собрать все чемоданы, но и без лишних хлопот выехать из пошедшей под откос страны.

По заветам Ильича

Обман с объявлением вскрылся не сразу, и поэтому дачу национализировали с большим опозданием, только в 1918 году, а уже через пару лет особняк, отремонтированный участниками коммунистических субботников, был приспособлен под объединенный клуб домов отдыха для рабочих на Каменном острове. Здесь впервые вечером 19 июля 1920 года побывал и сам дядюшка Ленин, чтобы лично убедиться в реализации социалистических идей. Только благодаря этому событию особняк Клейнмихель включили в список памятных ленинских мест и поставили под охрану государства как живой памятник уже "горизонтально лежащей" истории, но тем самым не дали ему сгнить в пучине времени.

Сокровище Агры

Ну разве после этого события могли его обойти стороной советские киноделы? Дача заняла свое почетное место в архивах советских фильмов благодаря запоминающейся роли в фильме "Шерлок Холмс: Сокровище Агры".

Особняк Клейнмихель засветился во множестве эпизодов и может по праву считаться одним из главных действующих лиц. По кадрам можно понять что его состояние на сегодняшний день заметно улучшилось. Почему?

Дом приемов

Десять лет назад особняк передали под управление делами президента, отреставрировали, и теперь он выполняет роль дома приемов. Сегодня он радует высоких гостей Петербурга своей кованой оградой с Саламандрой, декорациями фильма из Шерлока Холмса и замечательными историями графини Клейнмихель.

http://alkopona.livejournal.com/109947.html