Философия

Обвиняемая говорит о себе как о науке, изучающей наиболее общие или наиболее фундаментальные законы природы и разума. Иногда гражданка философия соглашается на какой-нибудь менее престижный титул, чем "наука", например, называет себя "формой познания". Как бы то ни было обвиняемая настаивает на фундаментальности своего предмета.

В связи с этим обвинение вызывает свидетельницу: физику.

Вопрос обвинения: разве не ты, физика, занимаешься самыми фундаментальными законами природы?

Свидетельница отвечает: если подумать, так и есть.

Представитель обвинения: а как насчет доказать?

Свидетельница поясняет: законы физики описывают атомы, частицы, поля, излучения, а из них состоит вся природа, включая разум, если рассматривать его как одно из природных явлений. Физика изучает законы пространства и времени, а эти понятия постоянно используют другие науки.

В зале слышен хор одобрения: нет ни одной науки, которая могла бы обойтись, например, без понятия времени.

Философия говорит, дескать, есть еще более фундаментальные вещи, например, материя. Но тут выясняется, что физика готова предложить понятие "вещество", подробно описать четыре состояния вещества с их свойствами и законами.

Оказывается, что философское понятие "материи" не несет в себе никаких дополнительных сведений по сравнению с физическим понятием "вещества". Философия не может предъявить ни одного дополнительного закона природы помимо тех, что знает физика. Таким образом, претензии философии на фундаментальность не аргументируются ничем, кроме ее собственных заявлений. Как если бы артистка сама себя называла "звездой".

Тогда обвиняемая заявляет, что она занимается вопросами познания. Но тут появляются сразу три свидетеля: психология, педагогика и теория информации.

Теория информации говорит: я лучше всех разбираюсь в том, как хранить и записывать знания, и ее товарки согласно кивают.

Педагогика говорит: а я лучше всех разбираюсь в том, как знания передавать из поколения в поколение. Хотя нередко я советуюсь с психологией.

Психология заявляет: а я разбираюсь в том, как это происходит, как устроен процесс познания. Хотя я иногда советуюсь с теорией информации, у меня даже есть "информационная парадигма".

И тогда свидетельницы обращают свои взоры к философии: мы трое разбираемся в том, как знания создаются, как хранятся и как передаются. А что тогда осталось тебе?

Философия: я формирую понятия!

Лингвистика с филологией: а ну, стоять, бояться, это уже наша епархия! Кто толковые словари пишет? Мы!

В зале поднимается гвалт: разные науки поминают о том, что они постоянно вводят новые понятия для своих нужд, приводят примеры определений.

Но философия не сдается: зато я знаю о законах мышления!

В зале кто-то встает: этим занимаюсь я, нейрофизиология, а ты хоть знаешь, чем нейроны отличаются от нервов?

Философия восклицает: это все вульгарный материализм и редукционизм, зато я формирую у людей логическое мышление!

Тут снова кто-то встает: а чем же тогда занимаюсь я, логика?

Философия: ты – часть меня, моя дочь. Вот и диалектическая логика – моя дочурка.

Логика: правда что ли? Может, диалектика – и твоя дочурка, но я своей мамой считаю математику и даже фамилия у меня соответствующая: "математическая логика". Кстати, математика рассматривает самые абстрактные идеи, и это уж точно не материализм. А ты?

Математика (с места, ворчливо): она даже плюс бесконечность от минус бесконечности не отличает...

Философия: вспомнила! Я занимаюсь этикой и моралью, вот! Этим уж точно никто из вас не занимается, даже ты, психология.

Психология: ну я знаю, откуда берется и как изменяется мораль, а вот антропология знает, у каких народов какие традиции имеются на этот счет.

Философия: зато ты не знаешь, какая этика и мораль самая правильная.

Психология: пожалуй, нет, не знаю. А ты знаешь?

Философия: я работаю над этим!

Антропология (ехидно): ну и как успехи?

Философия: неважно, зато я над этим работаю, и больше никто.

В задних рядах слышно кряхтение: какая-то древняя-предревняя старушка пытается подняться с места, жалобно спрашивая: "а как же я?!" Эту старушку все знают, но далеко не все любят.

Антропология (ехидно): привет, религия. А как успехи у тебя?

Занавес.

Взято отсюда: http://psilogic.ru/psi/anti.htm#0

Там же можно найти подробное объяснение позиции.

Ты хочешь стать Буддой? Какая бессмысленная растрата сил! Будь каждое мгновение просто ты сам. Что ты надеешься достичь, покидая это место?

Хотеть стать Буддой с помощью дзадзэн (медитации) это то же самое, как если бы ты начал бежать в поезде, который везёт тебя домой, в надежде побыстрее добраться.

Достичь "сатори" (просветление)  с помощью практики - так себе это представляют в миру. Но какую бы сутру ты ни читал, там такого не стоит: ни один Будда не стал Буддой с помощью практики. Будды с самого начала были Буддами.

Мы сейчас не начинаем практиковать, чтобы позже получить "сатори". С давних времен каждый из нас, людей, уже Будда, которому всего хватает. Мы это просто когда-то забыли, заблудились и теперь делаем вокруг этого много шума. Наша практика состоит в том, что мы практикуем Будду, которым мы на самом деле уже давно являемся.

В традиции Будд и патриархов просто сидеть, не означает сидеть с желанием стать Буддой. Если ты думаешь, что есть Будда или сатори вне дзадзэн и пытаешься его схватить, то занимаешься идолопоклонством. Буддистская практика означает манифестировать Будду в практике. Если ты ищешь его где-нибудь вовне, то просто бегаешь за идолом.

Кодо Саваки Роси

А как с этим обстоят дела в западной философии? Ну каким образом "приходят к истине"?

Цитата французского писателя Бернара Вербера. Заставляет задуматься, особенно, когда видишь происходящее вокруг. Если бы только все люди смогли понять всю ответственность, возложенную Вселенной на них! Сам я, конечно, верю в то, что инопланетная жизнь есть, но сказанные ниже слова показывают, насколько я боюсь обратного.

"Однажды мне в голову пришла странная мысль: «А что, если мы одни во Вселенной?» Даже законченные скептики в душе надеются, что инопланетяне существуют и если мы потерпим поражение, то, возможно, другим разумным существам, живущим где-то очень далеко, повезет больше. И это вселяет надежду… Но что, если мы одни? То есть, совсем одни? Что, если в бесконечном космосе нет больше ничего живого и наделенного разумом? Если все планеты похожи на те, что мы видим в Солнечной системе, – слишком холодные или слишком горячие, состоящие из газовой магмы или камней? Что, если земной опыт – уникальная цепочка случайностей и совпадений, и этот опыт больше нигде не повторился? Что, если это единственное и неповторимое чудо? Это значит, что, если мы провалимся на экзамене, если мы разрушим нашу планету, ничего больше не останется. После нас, возможно,игра закончена , и новую партию уже не начнешь. Может быть, мы – это последний шанс. Тогда наш провал будет чудовищным. Мысль о том, что инопланетян нет, вселяет гораздо больше тревоги, чем о том, что они есть… От этого кружится голова. Какая ответственность лежит на нас! Видимо, это и есть самое древнее и самое страшное послание: «Возможно, мы одни во Вселенной, и если мы потерпим поражение, ничего и нигде больше не будет"

Доброй ночи. Сегодня мы немного поговорим о второй по значимости фигуре в дзен буддизме – шестом патриархе. Опуская остальных перед ним, из-за их слабой значимости, перейдем к истории.

Мы мало что знаем о жизни Хуэйнэна (оспаривается даже принадлежность «Алтарной сутры»), в основном нам известны легенды о нем. Согласно большинству рассказов, родился Хуэйнэн в 638 г. в семье бедняка, переселившейся к моменту рождения будущего патриарха из Фаньяна в Синьчжоу (на юго-западе пров. Гуаньдун). Сам он в молодости работал сборщиком хвороста, пока однажды, на рынке не услышал проповедь Алмазной сутры, сразу же обретя первую печать просветления. После этого он отправился на север, чтобы учиться у Пятого Патриарха. Как новичку ему было запрещено заниматься с остальными учениками, из-за чего он работал в поле рядом с монастырем.

Однажды, Пятый Патриарх, сказал что скоро он передаст свое патриаршество, и чтобы выбрать лучшего ученика все они должны написать гатху (стих религиозного содержания).
Один из лучших учеников написал:

Постоянно протирай его,

Не давай запылиться!"

"У совершенной мудрости изначально не было ствола.

И у блестящего зеркала нет подставки.

Природа Будды извечно чиста и ясна:

Откуда тут взяться пыли?!"

И чуть позже добавил:

"Сознание и есть ствол совершенной мудрости.

А тело – подставка блестящего зеркала.

Блестящее зеркало изначально чисто и ясно,

Откуда же взяться пыли?"

После чего, ряса патриарха была передана Хуэйнэну. Однако из-за зависти других монахов ему пришлось бежать из монастыря. В 676 г., проведя несколько лет на юге, Хуэйнэн переехал в Кантон и в возрасте только 39 лет принял "официальный" постриг. На следующий год он читал проповеди в монастыре Дафань и Шаочжоу, и вот тут-то его речи записал его ученик Фахай, а из этих записей возникла «Сутра помоста».

Как и Первый патриарх, Шестой полностью изменил китайское представление о буддизме. Если Бодхидхарма проповедовал только-дхьяну (только-медитацию), то Хуэйнэн считал, что форма медитации может быть свободной, главное – дать «природе Будды» проявить себя, и просветление придет внезапно.

Идея внезапного просветления оказалась диковинной для того времени, поскольку ранее считалось, что просветление можно достичь только за многие сотни или тысячи перерождений.

Так же личности Хуэйнэна добавляет сакральности то, что согласно традиции каждый патриарх писал гатху, где косвенно или прямо намекалось о том, что Шестой патриарх будет последним. Однако, согласно этим же гатхам, "должность" патриарха больше передаваться не будет.

Стихотворение Первого патриарха Бодхидхармы гласит:

Изначальная миссия моего приезда в Китай —

Распространять учение и спасать живые существа, омраченные неведением.

Один цветок распускает пять лепестков,

И плоды созревают сами собой.

Стихотворение Второго патриарха Хуэйкэ гласит:

Поскольку изначально существует земля,

То из этой земли вырастают цветы.

Но если земля изначально не существует,

То откуда возьмутся цветы?

Стихотворение Третьего патрпарха Сэпцаня гласит:

Хотя семена цветов зависят от земли

И из земли они вырастают,

Но если эти семена по своей природе не обладают способностью к произрастанию,

То на земле ничего не вырастет.

Стихотворение Четвертого патриарха Даосиня гласит:

Семена цветов обладают способностью к произрастанию;

Благодаря земле они вырастают.

Но если их первопричины не соответствуют друг другу,

То вообще ничего не вырастет.

Стихотворение Пятого патриарха Хунжэня гласит:

Живые существа, обладающие чувствами, сеют семена,

Но из них вырастают цветы, не имеющие чувств.

Если не будет живых существ и не будет семян,

То в основе сознания ничего не зародится.

Стихотворение Шестого патриарха Хуэй-нэна гласит:

Основа сознания живых существ содержит семена [просветления].

И когда проливается дождь Дхармы, семена прорастают.

Когда вы проращиваете в своей природе живые семена [будущих] цветов,

Плоды просветления созревают сами собой.

В тринадцатой главе Хуэйнэн заявляет, что медитация в состоянии покоя и мудрости, по сути, одно и то же, мудрость – это один из плодов медитации. Буддийская доктрина подразумевает, что каждое живое существо обладает природой (мудростью) Будды, нужно только обратить свой мысленный взор внутрь и попытаться сконцентрироваться на своей истинное природе, чтобы достичь просветления. Если рассматривать медитацию как средство возвращения к истинной природе, то медитация и есть мудрость. Хуэйнэн считал, что мудрость выступает в форме медитации, а медитация есть мудрость, поэтому нельзя говорить, что что-то из них порождает другое. Если сознание и речь – одно, то и мудрость и медитация – одно.

Хуэйнэн замечает, что его учение постоянно связывают с концепцией «отсутствия мысли», или «не-мышлением». Судя по его определению медитации и по предлагаемой им методики медитации (впоследствии ассоциированной с «Южной школой» чань), «практика отсутствия мысли» заключается в обретении своей истинной – присущей всем живым созданиям – природы путем избавления от мыслей о вещах, в том числе от мыслей о том, что необходимо избавиться от всех мыслей, чтобы достичь просветления. Природу Будды нельзя постичь, думая о ней.

Таким образом, занимаясь медитацией, бессмысленно ловить какие-то образы и привязываться к ним – нужно освободиться и не позволять мысли привязываться к чему-либо. Вот почему, говорится в девятнадцатой главе, истинная медитация заключается в обретении внутреннего спокойствия и чистоты. (Следует помнить, что «видеть» истинную природу во всей ее чистоте и наслаждаться свободой – это одно и то же. Медитация – это практика в совершенной мудрости, мудрость – это тема медитации).

THE END.

Как-то так. Вышло слишком много текста, прошу простить. Как всегда прошу в комменты, 60 участников, а обсуждают человек 5, эт не дело. Так же при появлении вопросов относительно буддизма снова прошу в комменты, постараюсь ответить. Ссылку на "сутру помоста" оставлю там же.

А теперь мини-анонс. Завтра я уезжаю на неопределенное время в монастырь, поэтому если у кого-то есть вопросы, ответы на которые вы хотели бы услышать, но не доверяете мне, прошу задать их. Задам все эти вопросы настоящим монахам и ламам. Всем спасибо