Серия «Хранитель Байкала»

Хранитель медленно брел по берегу Ольхона, оглядывая окрестности. Рядом с ним брело мохнатое существо, ни на что не похожее. Хотя, если вы сможете себе представить чебурашку, ростом по пояс взрослому человеку, дымчатого окраса, с хвостом и головой напоминающей кошачью, то это будет почти верное описание данного субъекта. Только глаза у него были большие и с круглым, а не кошачьим, зрачком.
- Деда, может отдохнем присядем? Вон бревнышко как раз замечательное лежит, так и просит присесть на него, да отдохнуть.
Задав вопрос, этот мохнатенький чебуркот, уставился своими глазищами на Хранителя, скорчив при этом мордочку, очень напоминающую умильную морду кота из мультика про большого зеленого огра. Хотя, а каким ещё может быть огр, как не большим и зеленым? Ну да не о них речь.

- И перекусить, ага?
Продолжил «Деда»
- И перекусить.
Ничуть не смущаясь ответил его мохнатый спутник.

Хранитель пристально посмотрел на него и кивнув головой сказал:
- Хорошо, тут, так тут.

Странное создание тут же взгромоздилось на бревно и вытащив из небольшой штопаной-перештопанной сумки ватрушку, принялся уминать её за обе щеки.

Хранитель присел рядом, ещё раз глянул на своего спутника и вздохнул
- Ватрушка значит?
Мохнатый только кивнул и продолжил жевать.
- Опять, значит, за старое принялся.
Продолжил старец и покачал головой.
Странное существо застыло, словно статуя, с куском ватрушки торчащей из пасти и молча уставилось на собеседника.
Хранитель, тем временем, продолжал.

- Тогда сам выбирай, к кому на перевоспитание пойдешь. К Марысе или Мишке с Машкой?

У мохнатого отпала челюсть, кусок ватрушки из пасти шлепнулся на землю, но он словно и не заметил этого, начал отползать по бревну подальше от собеседника, не спуская с него глаз, в которых застыл ужас. Через несколько мгновений он сполз с бревна, но даже не заметил этого и продолжил отползать задом в лес.
Но далеко не уполз, потому как уперся спиной во что-мягкое и тут же услышал над головой
- Привяу-ут, Базиль. Скучал по мне?

Мохнатый Базиль судорожно сглотнул, затем икнул и обреченно задрал голову, уже зная кого там увидит. Над ним нависала голова очень большой рыси. Прямо-таки огромной. Метра полтора в холке. И эта голова улыбалась, глядя на него. Ехидной такой улыбочкой.
Базиль что-то сдавленно пискнул и одним прыжком, прямо из положения сидя, отпрыгнул на пару метров в сторону, и припустил в лес. Вернее, попытался. Но через пару шагов снова уткнулся во что-то мягкое и обреченно задрал голову вверх.
На этот раз задирать пришлось ещё сильнее. Чтобы увидеть не только бурую шерсть, но и склонившуюся над ним медвежью голову. Причем через мгновение их стало уже две. И обе взирали на него с любопытством.
- Привет Базиль!
Прорычал Мишка, а это был именно он.
- Привет!
Вторил ему голос медведицы, стоящей рядом с ним.

Поняв, что сбежать не удастся, мохнатый поедатель ватрушек вернулся к бревну и понуро склонив голову, предстал перед хранителем.
- За что?
Шмыгнув носом спросил Базиль.

- Тебе говорено было не лазать туристам по сумкам, еду не тырить?

- Так я не …

Попытался было оправдаться Базиль, но тут же получил сзади затрещину медвежьей лапой, после которой еле удержался на ногах и понял, что молчать, оно безопаснее будет.
- Говорено.
Продолжал между тем Хранитель.
На перевоспитание отдавали тебя ? Отдавали. Клялся-божился потом, что больше ни-ни – кто?
И вот на тебе. Снова здорово, как говорится. Ни в той жизни толку от тебя не было, один вред, ни в этой.
Закончил старец и глубоко вздохнув, снова покачал головой.

- В какой, той?
Осипшим враз голосом спросил его Базиль.

- Расскажу-ка я тебе историю, Базилюшка, а ты уж сам решай, что к чему, зачем, да почему.

Так вот, жил был на свете человек, Василием мать с отцом нарекли, души в нем не чаяли. Только вот любил Васька шкодничать с детства, а потом и подворовывать начал, как подрос. Обмануть кого, зубы заговорить, да денежку выудить – это он мастерски умел. Только вот не в пользу все эти деньги. Кабаки, девки, сауны и так по кругу. Но встретилась как-то ему та, которой не захотелось ему заговаривать, да и от кабаков с саунами наотрез она. И так он и эдак, а всё никак. Плюнул он тогда, да пошел дальше по кругу – украл-обманул, кабаки, девки, …
Но не шла у него из головы та недотрога, как он её про себя называл. И кабаки ему стали не в радость, и девки не в сласть, и водка в горло не лилась. Мучился он так, мучился, да и плюнув на всё, пошел к ней. Получил по новой от ворот поворот, да только наш Василий парень не промах был, его так просто с толку не собьешь. По крайней мере, сам он так считал. И смог, таки он покорить он крепость, до того неприступную. Начали они всё же встречаться, а там и до свадьбы рукой подать. И на работу устроился, и дела свои шальные забросил. Вроде, живи да радуйся. Но вот всё чаще стал он вспоминать жизнь свою прошлую. Веселье в кабаках, девок сладких, да водку-затейницу. И не выдержал он. Разругался с женой, выгреб деньги все семейные и оттолкнув жену с дороги, пустился по новой во все тяжкие.
Только недолго в этот раз веселье у него продолжалось. Той же ночью в кабаке признал его недруг старый, и подгадав, когда Васенька наш на улицу выползет, ткнул его ножичком, да насмерть.
И вот лежит Вася в морге, а жена без денег, беременная …

- Как, беременная?
Почти шепотом прервал его Базиль.

- Как? Ну, как обычно женщины беременеют – кто от мужа, кто ещё от кого.

Базиль снова было открыл рот, но тут ему на плечи опустились тяжелые медвежьи лапы, и он закрыл рот, не произнеся ни звука.

Хранитель между тем продолжал

- Но ничего. Выкрутилась, выжила и родила. Умницу дочку. Настенькой назвала.

- Настенька
Прошептал Базиль, а по его мохнатой морде пробежала слезинка, которую он быстро смахнул лапой.

- И лететь бы Васькиной душе туда, куда им всем таким положено. Да простила его жена и пожелала ему посмертия доброго. Так его с полдороги неведомо куда, завернуло и сюда. Ко мне, стало быть, чудой-юдой мохнатой, на исправление. И вроде уже исправился, даже я тебе поверил, а ты вон чего. Снова по сумкам за едой лазать начал. Эхе-хе. Вот и чего теперь с тобой таким делать?
Грозно вопросил Хранитель, вперившись взглядом в любителя ватрушек.

Тут, откуда-то сбоку, из-за дерева кто-то откашлялся и послышался голос. Глуховатый, но хорошо различимый.

- Ты, это, Хранитель. Ежели ты про сегодняшние ватрушки, так не крал он их. Я тому свидетель.

- Кедратыч? Чего там стоишь? Иди к нам, да поведай тогда, откуда это чудо ватрушками разжилось.

Из-за дерева вышел старичок в штопаной телогрейке и видавшем виды картузе. Зато в джинсах и … в лаптях. Росточка он был совсем невеликого – метр с кепкой. Вернее, с картузом. Зато с бородищей до пояса и кустистыми бровями.

- Привет всей честной компании!

Заявил он, выйдя к ним. Честная компания поприветствовала его в ответ.
Огромная же рысь подошла и боднула его головой в плечо.
- Да ну тебя, Марыська!
Фыркнул он и оттолкнув её, начал свой рассказ.

- А и расскажу. Чего не рассказать то?
Кедратыч воссел на ближайший пенек, поерзал, устраиваясь поудобнее, и начал свой рассказ:
- Базиль, он чего? Как всегда, около туристов трется, да чтобы на глаза не попасться, прячется. Ну оно и понятно. Не может он без человеков то. Он ведь не мы, тутошние. Это мы, значит …
Чего опять толкаешься, Марыська? А, ну да, понял, к делу значит, ага.
Так вот, парнишка там один сильно убивался, что часы с парома в воду булькнул. От отца ему достались, а тому от его отца. От деда, стало быть, часы перешли. Как же их, эм-м … Вспомнил! Командирские! Во! С этой, с надписью дарственной. Наградные, стало быть. А отец его людей на пожаре спасал, да сам вот только не спасся. Такие дела. Парнишка тот с бабушкой и мамкой был. Они и рассказали другим, что за часы и почему паренек так убивается об их потере. Так вот, Базилька наш, слушал это, слушал, да и пошел на берег – Сомыча кликать. Залез к тому в долг на услугу, но выпросил его отрядить рыбий поисковый патруль на поиски тех часов. Долго уговаривал. Ну вы Сомыча знаете, характер у него ещё тот. Вот помню, в прошлом веке мы с ним как-то …
Марыська! Чтоб тебя! Да понял, понял! Потом уж как-нибудь про то расскажу. Так вот, отыскали на дне и приволокли рыбы те часы Сомычу, а он уж их Базилю вручил. Так наш мохнатый чего изловчил! Паренек, что часы булькнул, отошел ото всех, и сидит один на бережку, слезы ручьемт льёт. А ентот значит, подкрался к нему незаметно, да часы сбоку подложил, на видное место. Отполз за дерево, и шишкой оттуда пареньку в бок зафинтилил. Тот оборачивается, и на тебе – часы прямо под носом. Как он скакал, как радовался. И побежал к маме с бабушкой, радостной вестью поделиться. Там все радовались, а кто и не верил, что он их утопил. Не могут, говорят, они со дна Байкала на берег выскочить. Не бывает такого. Так и правы они. Не бывает. Кабы Сомыч, значит …
Да не пихай меня, морда кошачья! Дай досказать! И вообще! Будешь эдак пихаться, так кисточки твои пообрываю вместе с ухами, а рассказывать вам больше ничего не буду! Тоже мне, устроила тут это самое! Торопятся вечно куда-то, сил нет!
Кедратыч повозился на пеньке, сердито посопел, недобро зыркая на Марысю, не дающую ему пустится во все тяжкие. В смысле подальше от сути, поглубже в истории дней давно минувших и никому особо не интересных. По крайней мере, в контексте нынешнего разбирательства морального облика Базиля-Василия.
- Так вот значит, пока там спорили да галдели, бабушка паренька того, видать немного ведающая или по наитию какому, пошла в лес, да на пенек гостинцы съестные давай выкладывать. А я чего? Лес хоть и мой, конечно, но благодарность то Базилю выложили, не мне. Так он всё равно с кулька конфет мне отсыпал. Шоколадных. Знает, что очень я их уважаю. Ещё с тех времен, когда …
Да чтоб тебя, Марыська! Я всё рассказал. Чего ещё? Не крал он, стало быть, ватрушки эти, не крал! Вот и вся история!


На полянке воцарилась гробовая тишина.  Кедратыч же, словно в подтверждение своих слов, демонстративно развернул шоколадную конфету и засунул её целиком себе в рот, попутно щёлкнув огромную рысь по уху так, что у той только кисточка качнулась. На что Марыся лишь фыркнула и отодвинулась от него подальше.

Первым тишину нарушил Базиль, некогда бывший беспутным Василием.
- Дочь … У меня дочь есть … Настенька.
Любимая простила …
И тут же он глянул на Кедратыча молящим взором.
- Хозяин лесной, выпусти меня из лесу этого! Укажи тропку, чтобы до родных своих добраться! Прошу!

Хранитель, сидевший до того молча, обратился к Базилю
- Ты, во первых, извини меня старого конечно, что не поверил в тебя.
Мохнатик порывался что-то сказать ему в ответ, но старец остановил его жестом
- Погодь, доскажу вначале! Так вот, а во вторых – как ты себе представляешь явление этакой чуды-юды своим родственникам? Ты же и по человечески изъяснятся не можешь, пасть и язык у тебя не позволят. Это мы тут друг и друга понимаем и людскую речь. А говорить не могём. Это нужно видение человеку ниспослать, да если он сможет принять в него приглашение, тогда да. Но там обмен мыслями получается, а рот в такт открывается, это чтобы человеку с глузду не съехать, не более того.
Так что …
Базиль не стал дослушивать, лишь махнул рукой – Да всё я понимаю. Не полезу я им на глаза показываться, не дурной.
Тут в разговор вклинилась Марыся – Так а зачем тогда тебе к ним? Живы, здоровы. Хранитель же сказал …
- А заботится о них кто будет?!
Вскричал Базиль.
- Я и досмотреть смогу, и уберечь! Ну и пускай не видят и не знают, что я тут, я рядом! Зато как напасть решит какой лиходей, так я его так приложу, что больше уже ни на кого он напасть не сможет. Разве что на «утку» в больничной палате. За домом пригляжу опять же!
Тут Базиль хлопнул себя ладонью по лбу – Я ведь смогу в любой дворец, к любому богатею, неправедно миллиарды свои нажившему, беспрепятственно залезть, да и взять чего и сколько надо, а потом подкинуть своим – вроде как нашли, да и всё. Заодно и попугать этих ворюг зажравшихся, казнокрадов всяческих! Уж я им устрою, мало не покажется!

В этот момент на поляну обрушился небольшой такой смерч. Можно сказать, локальный. С центром в месте, где стоял Базиль. Остальных только шатнуло, да деревья качнулись. И тут же смерч пропал. Вместе с ним пропал и мохнатый проучитель казнокрадов и прочих ворюг.
Хранитель не спеша поднялся с бревнышка, отряхнулся от налетевшего от дуновения смерча, на него мусора, веточек, листиков, развернулся и неторопливо пошагал в сторону величественного озера. Молча.
Марыся фыркнула и совершенно по кошачьи начала умываться лапой. Кондратыч слез с пенька и собрался раствориться в родной чаще, как их всех остановил голос Машки, Мишкиной подруги-медведицы – Куда Базиль делся? А? Как же он? Да ещё и без нас! Пропадёт ведь, чудушко!
Хранитель остановился, обернулся, лукаво глянул из под своих кустистых бровей и ответил ей – Это, Мария, теперь не наши заботы. Но ты не переживай, есть о нём кому позаботится, есть. И получше чем мы. Это я тебе точно говорю.


Виталий метался по квартире, не находя себе места. Ещё бы, у любимой жены возникли какие-то осложнения при родах, а он даже поговорить с ней не может, поддержать, быть рядом.
Гнетущую тишину прорезал телефонный звонок. Трясущимися руками Виталий схватил трубку. Номер незнакомый. Сердце ухнуло куда-то глубоко, внутри всё заледенело от страха. Непослушными пальцами он нажал на иконку с зеленой трубкой и охрипшим голосом кое-как выдавил из себя – Аллё.
-Аллё, это Виталий?
Он промычал нечто утвердительное.
- Это Наталья Георгиевна, врач. Меня просила позвонить ваша жена.
- Что с ней? Как она? Как всё прошло?
Тут же начал он забрасывать звонившую вопросами.
- Всё хорошо. Она спит. Роды оказались тяжёлыми, но всё закончилось хорошо. С малышом тоже всё хорошо.
Спустя неделю он смотрел как тёща баюкает маленького, пока любимая спала. Он отчаянно боялся держать сына на руках. Уж больно у него всё такое хрупкое. Не дай Бог, не так возьму или надавлю нечаянно, думал Виталик. Вот так он и разрывался между желанием подержать сына на руках и страхом повредить чего эдакому крохе. Благо тёща взяла отпуск за свой счёт и приехала помочь им.  Его мама тоже рвалась на помощь, но сама угодила в больницу с поджелудочной. Отец должен был приехать вечером. Поглядеть на внука.
Из больницы их выписали только сегодня утром, но любимая ещё не до конца оправилась после тяжелых родов, и потому помощь Анны Михайловны, её мамы, была как нельзя кстати.
Тут он увидел, что жена проснулась и смотрит на него. Он сразу подскочил к ней – может принести чего? Пить хочешь? Ты только скажи!
Она лишь улыбнулась в ответ – Спасибо, любимый. Да я сама могу встать и сделать, но так приятно чувствовать твою заботу. Как хорошо, что ты у меня такой есть. Анна Михайловна тоже подошла к ней. Жена тут же встрепенулась, села и протянула руки – Давай его сюда, как он там, без меня?
На что её мама только улыбнулась и аккуратно вручила ей малыша – Спит себе спокойно. Но это ненадолго.
И тут жена огорошила Виталия вопросом – Любимый, мне такой сон сейчас странный приснился. Даже не знаю, как его описать. Он как будто сквозь пальцы ускользает от меня, как только я проснулась. Но что я твердо запомнила – нашего сына надо назвать Василием. Ты не против?
Анна Михайловна покачнулась после этих слов и выразительно посмотрела на дочь – ты уверена, Настенька?
- Да, мам, я уверена. Если Виталик не будет против, конечно.
На что Виталий лишь пожал плечами – надо, так пусть будет Василием. Это ты в честь отца решила, Анастасия Васильевна?
С ухмылкой спросил он.
- Да. И вот знаешь, до этого момента я готова была назвать его любым именем, только не этим.
И тут сон этот странный. Полянка в лесу, неподалеку озёро …
Виталий прервал её – А озеро, конечно, Байкал. И без старца с посохом там не обошлось, верно?

Настя только улыбнулась и молча кивнула в ответ. Тут же она заставила мужа взять подержать младенца. И никакие отговорки ему не помогли. Трижды переспросив как держать и поддерживать, Виталик взял сына на руки. И застыл с ним как истукан, боясь лишний раз пошевелиться. Через несколько мгновений малец распахнул глаза, что-то булькнул и вдруг улыбнулся ему. У Виталика что-то ёкнуло внутри, и он враз охрипшим от волнения голосом произнёс – Здравствуй, Василий Витальевич. Всё будет хорошо, сын.

Часть 2. Заключительная.

С работой он угадал. Конечно же его уволили. Сами посудите – столько дней отсутствовать без предупреждения и уважительных причин. Кто такого работника держать станет?
Это ему поведал Семён – водитель шефа, которого он встретил, идя с автобуса в сторону дома.
Заодно тот ему посоветовал прямо сейчас забрать документы с работы. Пока шеф там отсутствует. Иначе головомойка по полной будет обеспечена. Даже предложил его подвезти до работы, потому как сам туда возвращался, отвезя шефа по его делам. Виталий не стал долго раздумывать, сел в машину к Семёну и поехал с ним до работы. Теперь уже бывшей. Всё было готово и оформлено, потому много времени и не заняло, и буквально через полчаса, он уже выбирался из маршрутки на знакомой остановке. Понимая, что дома в холодильнике мышь повесилась, решил зайти в магазин по пути. Быстро набрал продуктов, но подойдя к кассе понял, что тут он застрянет надолго. Стояла большая очередь, и даже отсюда он слышал нервные оправдания кассирши о том, что одна вчера уволилась, другая с утра не вышла, а она разорваться на две кассы не может. Народ возмущался, но поскольку Виталику спешить было некуда, то он и не стал поддакивать и ворчать вместе со всеми, а просто стоял и ждал, когда подойдет его очередь. Когда перед ним осталось пара человек, в магазин забежал сосед Пашка. Тот самый, закодированный. Забежал и резко остановился, увидев размеры очереди. Присвистнул и тихо выматерился. Тогда Виталик его окликнул его и предложил побыстрее набрать, чего ему там надо, а он вместе со своими продуктами их оплатит, чтобы тому не стоять в очередь, которая только увеличивалась. Ближайший магазин был отсюда далековато, поэтому народ выбирал торчание в очереди и ворчание, чем топать до другого магазина. Сосед кивнул и припустил в торговый зал. Когда подошла его очередь, то Пашка буквально подлетел к нему и всучил свою корзинку с продуктами. Успел. Народ завозмущался, Пашка отбрехивался, продавщица сноровисто перекидывала покупки с ленты, а Виталик отсчитывал деньги. Все были при деле.
Уже покинув магазин, под возмущенные крики и упреки безочередникам и тем, кто им потворствует, Паша поблагодарил соседа – Спасибо! Выручил, так выручил! Я на обед еле вырвался, а дома шаром покати. Моя то с детьми к тёще уперлась на неделю, а я на работе с утра и допоздна. Кстати, я тут Генку видел. С твоей работы. Ну этого, как его? Вспомнил! Самохвалова. Так он сказал, что тебя поперли за прогулы. Правда?
Виталий только молча кивнул и добавил , что сам виноват.
Пашка тоже покивал и продолжил – Я это к чему у тебя спросил – у нас контора тут два объекта крупных на подряд взяла. Объекты хорошие, жирные, как говорится. А вот с народом беда. Не рассчитывали они, что оба объекта смогут подгрести. Теперь вот мы отдуваемся, взмыленные. Без выходных и проходных. А ты, если безработный выходит теперь, так давай к нам! Нам в бригаду дали одного молодого, но уж больно малахольный. И всё равно не хватает народу. Серегу – старшего нашего, ты знаешь, так что нормально всё будет. Оплата реально достойная, а то, что с утра до ночи и без выходных почти, так тебе, я думаю, наоборот только плюс. Думать ни о чем таком некогда будет! Потом, объекты сдадим, и  в нормальный график войдем, так что давай к нам, а?
Виталик задумался буквально на несколько секунд. Действительно, почему бы и нет? О чем и сообщил Павлу. Тут же сговорились, что сосед после обеда решит вопрос  с его трудоустройством и чтобы прямо завтра с утра уже и приступал. За время разговора они дошли до подъезда, в котором оба и проживали, Паша пожал ему руку, в знак закрепления их договоренностей и пошел пешком, а Виталик остался ждать лифта. Всё же пятый этаж, это вам не Пашкин третий.
Дома он увидел сиротливо лежащий на тумбочке телефон, который решил не брать с собой, во избежание. Родителей он с телефона Дена предупредил об отъезде на Байкал на несколько дней. И то, через его, Дениса, маму, потому как кто сейчас может запомнить номера телефонов наизусть? Да никто. А у Дена не было номеров его родителей.
Валяющийся столько дней телефон, ожидаемо, разрядился в ноль. Поэтому Виталя воткнул его заряжаться, а сам отправился в душ, с дороги, да потом на кухню, приготовить и покушать. От кулинарно-поварских изысков он, как и большинство мужчин, был далек, потому не мудрствуя приготовил себе яишенку с колбасой.
Пообедав,  решил, что телефон уже достаточно зарядился и можно его уже и включить. Включив телефон он набрал сначала Наталье, сообщить ей, что уже успел устроиться на работу, и значит, уже скоро вернет долг. Та за него искренне порадовалась и намекнула, что лучше бы он привез эти деньги лично. И желательно, чтобы уже с той самой девушкой из сна.
- Наташ, ну вот серьезно – где я тебе её найду? Буду бегать по улицам и заглядываться на всех русоволосых девушек? Да я и видел её только в профиль, я же тебе говорил. И вообще, это всего лишь сон. Понимаешь? Сон! Нет, это я не отказываюсь в гости приехать! Только «ЗА»! Вот только вряд ли я буду в компании той самой… Понял, понял … хорошо, не буду с тобой спорить – как будет, так и будет. Всё, пока-пока!
И с облегчением положил трубку. Он уже пожалел, что рассказал этот свой сон ей. И главное – спорить бесполезно. Ибо женщины, они такие.
И почти тут же зазвонил телефон. Звонила мама.
- Здравствуй, Виталик. Приехал значит? И даже не звонишь. Опять только от Надюши – Денискиной мамы и узнала, что вы вернулись раньше срока.
- Мам! Да я только домой зашел и телефон зарядил! Вот включил только!
- Ну да, ну да. Ладно, не о том речь.
Тон у мамы был серьезный и немного грустный.
- Отец в больнице лежит. Я подумала, может всё же переступишь через свою гордыню, да навестишь его. Или нет?
- Мам, что с ним?! Как это вообще … Когда?!
- Да после вашего последнего разговора он несколько дней ходил маялся, а потом узнали, что эта тварь хвостом вильнула и сбежала от тебя. Тоже, заметь, не от тебя узнали,  а вообще от чужих людей. Но да ладно. И дозвониться до тебя не могли. Собрались поехать к тебе, но не успели. Прихватило его и на скорой в больницу. Я Надю попросила не говорить, когда она мне весточку передала, что ты на Байкал с Дениской и Наташкой подался. Я подумала, что пусть уж лучше ты спокойно отдохнешь. Отца на нервной почве скрутило. Прокололи, прокапали и вроде как полегче уже. Но ещё неделю точно проваляется там. Так вот я и подумала …
- Да, конечно мам. Я тогда сейчас к тебе, а потом …
- Нет, я вчера была, а он ворчит, что нечего к нему через весь город каждый день таскаться. Мол, всё равно не дождетесь. Ну ты же его знаешь. Да и вам бы без меня поговорить нужно. Наговорили вы другу кучу всего, и никто первый шаг к примирению делать не хочет. Оба хороши. Ну да чего удивляться – яблоко от яблони … Дал же Бог мне двух твердолобых мужиков. Как промеж двух огней. И, ты вот только не фыркай, но пожалей отца, да и мои нервы – возьми да извинись. Не переломишься. А там и он помягчеет, глядишь и помиритесь. Не чужие же вы друг другу люди.
- Да мам. Мне самому, если честно стыдно, за то, что тогда в запале ему наговорил. Сейчас прямо и поеду.
В трубке на несколько мгновений повисла тишина.
- Алло, мам? Ты здесь? Тишина просто в трубке. Алло!
- Да здесь, здесь. Неожиданно было как-то. Вот я и растерялась. Думала уговаривать тебя, упрашивать придется, а ты … Повзрослеть решил?
Виталик усмехнулся и ответил – Так давно пора. И, лучше поздно, чем никогда. Ты лучше скажи, что ему захватить в больницу.
- Да всё у него есть. Так что езжай. Как раз пока соберешься и доберешься, часы посещений начнутся. С трёх до пяти. Так что не опоздай. Палата 207 у него.
Немного помолчав мама добавила – и как выйдешь от него, позвони, если несложно, пожалуйста.
- Конечно мам, обязательно! Пошел я собираться.

Виталий уже ехал в маршрутке, когда телефон зазвонил снова. И снова эта была мама. Виталик взял трубку с легкой тревогой – Что-то случилось, мам? Я ещё только еду.
- Да отец звонил. Я ему про тебя говорить ничего не стала. Так он просил завтра привезти ему лекарство. Он собирался там же около больницы в аптечном киоске купить, но не оказалось в наличии. Так может ты по дороге купишь? Ох, у тебя же, наверное, с деньгами совсем швах. Ладно. Я тогда …
- Мама! Да есть у меня деньги, есть! Давай скидывай название, а я … О! Вон как раз аптека напротив остановки! Сейчас выйду и куплю.
- Хорошо. Сейчас тогда скину название.
Закончив разговор он успел вышмыгнуть из маршрутки, которая уже собиралась трогаться от остановки, под недовольное ворчание водителя. Перешел дорогу и зашел в аптеку. Как раз в этот момент спиликал телефон, принявший смс-ку от мамы.
Но увы, нужного лекарства и в этой аптеке не оказалось. Увидев его расстроенное лицо, девушка провизор, предложила ему зайти в аптеку в двух кварталах отсюда.
- А там точно есть? Понимаете, мне отцу в больницу надо, а я так пробегаю и время для посещений закончится.
Девушка глянула на него, вздохнула, и сообщила ему, что в той аптеке работает её однокурсница и если она найдет её телефон, то сейчас позвонит ей и узнает, чтобы ему зря не ходить. Нашелся и номер однокурсницы, и нужное лекарство в её аптеке. Виталий от всего сердца поблагодарил девушку за помощь и направился по указанному адресу. Нужное здание он отыскал быстро и поднявшись на крылечко открыл дверь. Чтобы не терять времени, он на ходу достал телефон, дабы убедиться в точности названия нужного ему лекарства. Отметив, силу доводчика на двери, он решил её придержать, чтобы та не хлопнула, и зайдя внутрь направился к прилавку. Телефон подглючивал и Виталик, только дойдя до прилавка и уперевшись в него смог открыть мамино сообщение с названием препарата.
- Девушка, вам сейчас звонила ваша …
- Ой! А я и не слышала, как вы вошли!
Виталик поднял голову от телефона и увидел стоящую к нему спиной девушку, в халате похожим на медицинский, которая пыталась что-то достать с верхней полки, и потому она повернула к нему лишь голову. Так, что было видно лишь профиль.  Симпатичный,  к слову сказать, профиль, обрамленный русыми волосами.

Часть 1. 


- Это же надо быть такой тварью! Как так можно было поступить?!
Вопросы остались без ответа. Да и не ожидался на них ответ. Виталий сидел на полу, у шкафа, держа в руках фальшбортик, за которым он хранил заначку на чёрный день. Буквально несколько тысяч рублей. Но не их, не той, кто их оттуда изъяла, в доме уже не было. И не будет. Потому что Светка, которая и украла эти купюры, больше не его жена и уже укатила с новым хахалем в областной центр. Что ей делать в этом захолустье с ним, бесперспективным, мужиком, тридцати лет отроду. Она же ещё молода и у неё вся жизнь впереди. И от неё нужно взять всё, и побольше, побольше.
Виталий не сомневался, что и этого нового хахаля она без раздумий разменяет на другого. Ещё более успешного и перспективного. На прощание же она взяла что смогла из ценных вещей, пока он был на работе и позвонила, огорошив новостью о разводе. Да и пусть подавится. Но вот заначка – она же про неё не знала. Вернее, он так думал, но увы. Тайничок оказался пуст.
Виталий так и сидел перед шкафом, прямо на паркете, думая, что же делать теперь? После этого внезапного для него и видимо давно запланированного Светкой развода, он буквально потух. Забил на работу и начал бухать. И сегодня с утра уже опохмелился, а на вечер взял бутылочку беленькой, без изысков. Но вот незадача – брякнул её со стола по неосторожности, и всё, нечем теперь залить тоску печальную. И денег нет. С карточек и хранившиеся дома, подтянула бывшая теперь уже жена. Аванс, выпрошенный на работе, кончился. Сосед Пашка, которого закодировала жена, теперь не займёт из принципа. Сам, как говорится, не ам, и другим …
Хорошо, что вспомнил про заначку, но и тут облом. Можно, конечно, позвонить кому-нибудь и занять, но для этого надо отыскать телефон, который он выключил и выкинул куда-то в угол комнаты, после третьего за день, после развода звонка –«А чо вы правда развелись? А чо так? А …? Ну ты не переживай, жизнь наладится»
Оставил бы включенным, так до сих пор бы названивали. Ну их всех. Только включить всё же придется. Надо же денег занять. Раз уж настроился пить, не дело ломать настрой при первых трудностях.
Но только успел телефон включиться, как раздался звонок.
-Алё! Виталя, здорова! Что делаешь?
Услышал он в трубке голос товарища со старого двора, в котором росли и с которым учились в одном классе. Судьба раскидала их после школы по разным городам и постепенно общение сошло на нет.
-Здорова, Ден. Сто лет тебя не слышал, не видел …
-Так ты же сам не звонишь и не перезваниваешь. Я же …
-Да, было. Дела всё какие-то никчемные и прочая ерунда, а потом забыл.
-Что-то голос у тебя не очень. Приболел?
Спросил старый школьный приятель с тревогой в голосе.
-Нет. Ты не знаешь, что ли?
-Чего не знаю? Да что у тебя стряслось?!
-Светка ушла.
-Вон чего.
Денис немного помолчал, видимо подбирая слова, а затем спросил
-Сочувствую. Значит в депрессию впал. Поди бухаешь ещё, горе заливаешь?
На этих словах нервы Виталия не выдержали, и он сорвался, крича в трубку
-А что мне ещё делать?! Петь, плясать и веселиться? Что?!
И резко выдохнув, замолк.
-Я тебе знаешь, чего звоню вообще.
Продолжил старый приятель как ни в чём ни бывало
-Наверное, узнать, как у меня дела. Вот я тебе и рассказал, как у меня дела.
Раздражено ответил Виталик.
-Да понял я, понял, что дела твои скорбные. Но есть предложение. Тебе сейчас самый раз будет. Точно тебе говорю.
-И что за это предложение такое? Если забухать, так я только «ЗА»! Но ты же за тридалёко теперь проживаешь, так что …
Денис прервал его – Во первых, не бухать. С этим ты и без меня отлично справляешься. Во вторых, я не за тридалёко, как ты выразился. Приехал с женой маму навестить. Так что я в нашем старом дворе нынче. Но бухать мы не будем. Говорю же, есть предложение куда поинтереснее.
-Ну прямо заинтриговал. И чего же мы тогда делать будем этакого интересного?
Уже более спокойным тоном, с проскальзывающими нотками любопытства поинтересовался он у приятеля.
-Помнишь, как мечтали в детстве на Байкал сгонять?
-Ну помню. Только где то детство и где тот Байкал.
-Детство не вернуть. Это да. А вот до Байкала вполне можно добраться. Купил я микроавтобус повышенной  проходимости и решил, значит, рвануть с женой на нем до Байкала. Планировал тебя с твоей пригласить составить компанию, но не мог дозвониться. Сейчас вот напоследок уже решил брякнуть. Наташа настояла. Всё равно с нами поедешь, развеешься и Байкал посмотришь. Детскую мечту исполним. Да и мне в дороге с тобой бы поспокойнее было. Всё же путь не близкий, да и дорога не всегда асфальтированная, места не особо населенные. Поехали, в общем. Чего тебе сидеть киснуть?

Виталий замялся.
-Да я бы в принципе и не против, только неудобно как-то. Я жену твою даже не видел ни разу …
-Видел, видел!
Засмеялся в трубку Денис.
- Я же тебя звал на свадьбу. Говорил, что будет сюрприз. А ты …
-А я хотел приехать. Но горящая путевка в Турцию и Светка, ну, которая бывшая. Теперь бывшая, а тогда …
-Да я понял. Неважно. Ты скажи, помнишь ту белобрысую вредину с нашего двора, что за нами хвостиком всегда пыталась увязаться и шантажировала наябедничать на нас, если не возьмем?
-Помню.
Ответил Виталик, уже с улыбкой.
Тем временем в трубке послышался приглушенный вскрик и голос Дениса, отстранившего трубку, но всё равно неплохо слышимый и обращенный явно не к нему
– Ну ты чего? Как я ему объясню, кто ты? А так … Ай! Да хватит! Вот на лучше трубку, и сама тогда с ним говори!
В трубке послышался приятный женский голос. Совсем непохожий на писклявый голосок мелкой липучки-приставучки, как они её звали тогда.
-Виталик привет!
-Привет, Наташа! Ты извини, я не знал …
-Ой да ладно, перестань. Ты давай собирайся, отлеживайся, и чтобы завтра в 5 утра как штык у своего дома нас ждал! Мы позвоним, конечно. Но ты чтобы был готов и никаких отговорок даже слушать не буду! Понял?
-Наташ, да я всё понял, но …
-Никаких «но»!
-Да подожди ты. У меня тут с финансами, прямо совсем швах. Даже заначка …
-Сказано тебе – никаких отговорок! Что мы, не прокормим тебя по дороге? Отработаешь!
Рассмеялась она звонким смехом – мужа за рулем подменять будешь, чтобы мы поскорее добрались. Так что всё. Иди собирайся, и чтобы в 5 утра у подъезда. Адрес, кстати, сообщи свой новый.
Виталик сообщил свой новый адрес и пошел собираться. Хандра, на пару с депрессией, хоть и не исчезли совсем, но боязливо отступили, перед предвкушением замечательной поездки в такой родной компании.

В 5 утра они встретились у подъезда Виталика и погрузив его нехитрый скарб и его самого, отправились в путь. Поначалу было весело. Ещё не устали от долгого пути, да и сама дорога радовала неплохим асфальтовым покрытием. Но чем ближе к цели, тем сильнее усталость и меньше асфальта. Но даже всё это не смогло омрачить их настроение и подпортить радость от предвкушения скорого воплощения их детской мечты – побывать на самом великолепном озере в России, а то и в целом мире.

Приехали они поздним вечером и расположились на ночлег в небольшой, но довольно уютной гостинице. И даже ценник, не сильно уступающий турецким пятизвездочным отелям, не смог омрачить восторг от предвкушения завтрашней долгожданной встречи с Байкалом. Всё же кровать, это вам не разложенные сиденья микроавтобуса, который ещё и не перестаёт ехать при этом. Не зря же у них было два водителя. И всё равно, несмотря на такой посменный график руления, они смогли вдоволь наговориться, в основном вспоминая их совместное детство. Столько ярких впечатлений и эмоций они испытали за то время. А дальше жизнь становилась всё скучнее и тусклее. Мелочи, приводившие в восторг в детстве, стали серой обыденностью и остались лишь светлой полоской воспоминаний.

Выспавшиеся и отдохнувшие с дороги, они двинулись на встречу детской мечте. И Байкал их не разочаровал. Он был величествен и прекрасен. До вечера они лазали по его берегу. Наслаждались ощущениями, которые дарило им озеро. Ближе к вечеру они уселись у кромки воды и молча любовались волшебным видом, думая каждый о чем-то своем.
Виталий первым нарушил молчание.
- Помните, как мы летом, на берегу нашего пруда сидели и представляли, что когда-нибудь будем вот так же сидеть на берегу Байкала?
Ребята глянули на него и улыбнувшись кивнули.
- Ещё Оксанка была, подружка твоя, Наташа, помнишь?
- Да не подружка. Сестра двоюродная. В гости приезжала с тётей Аней, папиной сестрой. Вот меня и нагрузили этой цацей. Выгуливай её. Постоянно от всего нос воротила. Даже тогда, помните?
И она продолжила пискляво-гнусоватым голосом, изображая сестру – Ну какой Байкал? Вот Средиземное море, лазурный берег или Флорида, Майами. А что этот ваш Байкал? Дыра дырой!
И они все дружно рассмеялись от воспоминаний и этой, очень похожей на оригинал, пародии.
- И что, побывала она на лазурном берегу или в Майамах этих?
Спросил Виталик, намеренно коверкая название американского города.
- Не знаю. Очень даже возможно. Она с мужем лет 5 назад эмигрировала в Канаду и на этом связь оборвалась. Не до нас ей, сермяжных. Рассекает там, где-нибудь на озере Онтарио. А может и правда, в Майами подалась. Она даже с матерью не общается, так что я и не знаю, где она и как. Да и всё равно, если честно.
Ден хмыкнул и сказал на это
– В Майами эти ваши не особо как-то хочется, да и на кисельные берега не тянет. Что? Не кисельные? А какие? Лазурные? На них тоже не тянет. А вот на Онтарио хотелось бы поглядеть. Видел передачу про него – красота. Не наш Байкал, конечно, но тоже красиво.
В разговор снова вступил Виталий – Да можно было бы, да уж больно далековато. И здесь всё же лучше, я считаю. Никакой Онтарио рядом не стоял.
Все снова согласно кивнули, и Виталий продолжил – Вот на остров этот Байкальский обязательно надо скататься. Побывать на Байкале и не сплавать на Ольхон, это знаете ли …
Он замялся, потом продолжил – Это я даже не знаю, как и с чем сравнить. Не придумал.
И разведя руки в стороны он засмеялся, и друзья засмеялись следом.
Отсмеявшись, Денис озвучил планы
- Завтра, прямо с утреца и двинем на Ольхон. Куда же без него.
Ещё немного посидев на берегу, они вернулись в свою гостиницу. Нагуляв зверский аппетит за день, они плотно поужинали и завалились спать.

На следующий день они дружно встали с утра пораньше, чтобы успеть собраться и добраться к отправлению первого парома на остров, что благополучно и осуществили.
И вот, они уже на знаменитом Ольхоне. Виталий представлял его совсем небольшим островком, который за полдня можно весь облазить пешком вдоль и поперек. Но ещё по пути к нему, глядя с парома на приближающийся остров, он понял, насколько ошибся в своих предположениях. И от этого он совершенно не расстроился, даже наоборот, испытал прилив энтузиазма. Как же, столько неизведанного, что вряд ли им одного дня хватит, чтобы вдоволь погулять и полюбоваться Ольхоном! И что самое замечательное – они всё успеют, ведь времени вагон! У него так вообще без ограничений, да и у друзей ещё дней 10 свободных. Так что всё облазаем! Всё посмотрим! Он поймал себя на мысли, что подумал об этом с каким-то, чуть ли не детским восторгом. Ну а как иначе? Мечта с детства, вот и восторг соответствующий.
И они лазали. И по парку, и по другим местам. Посидели на бережку, отдыхая и созерцая водную гладь простиравшуюся вокруг. И было в этом что-то такое, как будто их детство оставило для них здесь прибереженные счастливые эмоции, а теперь они нахлынули на них. Они весело дурачились на берегу, как в детстве. Смеялись и были, пожалуй, что и счастливы в тот момент.
Виталик не выдержал, лег на спину и раскинув руки в стороны произнес –«Хорошо-то как! Прямо благодать какая-то! Другого слова и не подберу!»
Друзья, весело засмеявшись поддержали его. И в том, что это благодать, и в том, чтобы упасть и лежать. Но тут же устроили веселую кучу-малу. Прямо как тогда, в далеком детстве. И не было ничего, кроме их счастливых лиц и этого берега. Все проблемы и заботы остались где-то там и не было им до них никакого дела. Да и погода благоволила. Как будто бы не хотела омрачать их такой замечательный отдых.
Вечером, вернувшись в свою гостиницу и плотно поужинав, они строили планы, где им ещё стоит побывать. Конечно же все единогласно решили снова добираться до Ольхона, и посетить там те места, что не успели сегодня. А потом еле добрались до кроватей и, что называется, отрубились в момент.

Виталий шел по Ольхону. Неторопливо и в гордом одиночестве. Друзья, наверное, решили дать побыть ему одному в этом чудном месте. Или же сами где-то вдвоем бродят. Всё-таки нужно немного побыть и порознь. И тут он вышел на берег. И снова залюбовался видом Байкала, открывшимся ему, как вдруг откуда-то сбоку послышался незнакомый голос –«Загляденье наш Байкал, согласен»
Виталик обернулся и увидел довольно пожилого мужчину, восседавшего на валуне. Больше всего поражало его одеяние. Какой-то странный серый балахон, из под которого торчали его босые ступни, которые не доставали до земли сантиметров 20. В руках у него была крепкая на вид, узловатая палка, которую он упер в землю перед собой одним концом, а её навершие обхватил ладонями, да так и сидел, уставившись на Виталика с эдаким хитрым прищуром.
На Деда Мороза похож. Отметил про себя Виталий. Уж больно борода и усы смахивали на те, что рисуют иллюстраторы на картинках, изображающих новогоднего дедушку. Бледноват только. Да оно и понятно. Морозец, румянцем окрашивающий щеки, отсутствует. Потому лицо было вполне обычного цвета. Морщины избороздили его вдоль и поперек, выдавая серьезный возраст сидящего. А лучики морщинок, притаившиеся за уголками глаз, выдавали смешливый и незлобивый характер собеседника.  По крайней мере, Виталию показалось именно так, глядя на него. Хотя в физиогномике он и не был сведущ. Или может, ему просто хотелось на это надеяться.
Виталий был человеком воспитанным, и потому решил, что стоит проявить учтивость к этому странному, невесть откуда взявшемуся, старцу.
- Здравствуйте, дедушка.
- И ты, здрав будь, внучок.
Ответил ему «дедушка», выделив последнее слово интонационно и усмехнувшись.
- Вы уж извините, но …
Начал было Виталик, но «дедушка» прервал его взмахом руки и он замолк.
- Да ладно тебе. Как меня только не именовали. И старый, и «эй, как там тебя» и даже «ты ваще кто, э?». Иные даже не иначе как «старче», именовали. Чего, говорит, тебе надобно, старче.
На этих словах «старче» снова усмехнулся и продолжил – «Тоже мне, рыбка золотая нашлась»
Он смешливо фыркнул в седые усы и сказал уже другим тоном, без тени усмешки.
- В основном, конечно, вежественные люди ко мне забредают. Некоторые аж поклоны земные пытались бить. Но я такого не люблю. Сам спину ни перед кем не гну, и подобного не приветствую.
Склонить голову в знак уважения, это одно, а спину гнуть, да ещё на колени бухаться – куда такое годится? Да и зачем? Как по мне, так те, кто любит чтобы перед ними спину гнули, да на колени бухались, сами на человеков только по форме походят, а в душе самые, что ни на есть ящерицы. Но да Бог им судья. Некоторые даже за него самого и принимали. Благословения просили.
- А вы не он?
Не удержавшись выпалил этот вопрос Виталик и тут же добавил смущенно – Извините, что перебил.
Смешинки снова заиграли в глазах собеседника – И ты туда же. Вроде большой, умный. Чего вот, скажи, мне бы тогда тут сидеть? На камне посреди озера, пусть бы даже и Байкала? А не на облаках лясы с апостолом Петром точить, да вопрошать прибывающих – годен он в рай, или случайно попал к вратам? Ангелов, опять же, гонять, чтобы с арфами по углам, да в кущах райских  не прохлаждались, амброзию попивая, а чтобы присматривали за людьми, да беду отводили.
Хотя, люди, они вообще странные. Не слушают они ни ангелов, ни гласа божьего. Вот с утра у него мысль в голове появилась – не ходи туда, не делай того. Но идёт он и делает. И на душе муторно, как ил в реке, потревоженный мутью воду окутывает, так и на душе у него, но нет. Всё одно идёт и делает то, что на самом деле ему только во вред будет. Да что там мысли и раздрай душевный! Им чуть ли не палки, что называется, в колеса суют – вам, человекам, всё равно. Вы даже название придумали этим возникающим из ниоткуда мыслям и предчувствиям – интуицией назвали. А толку? Вы и её, интуицию, всё одно не слушаете. Прётесь, как бараны на новые ворота. Только баран там рога отбивает, а вы, человеки, бывает, что и наоборот, ими обрастаете.
Вот, к примеру, человеку и кофе на телефон опрокидывали, чтобы даже номера не осталось, ни созвониться не мог с кем не надо ему. В командировки его усылают, где связи нет. Других людей, ему для души подходящих, только что не за руку подводят – на тебе, человече, живи в радости, а от того человека держись подальше. И уже по дороге в ЗАГС их машине колесо протыкают и пробки в неурочный для них час собирают по пути. Услышал человек? Одумался? Понял?
Да куда там! Ему и смску на телефон отправляли, чтобы приехал и увидел сам всё, своими глазами. И чего? Коллега по работе к его невесте в неурочный час заехал. Как в такое не поверить? Ну да, вид у них не совсем, так сказать рабочий был, но барану что? Ой, человеку я хотел сказать, человеку. Задурил ты меня со своими баранами и воротами, вот я и …
Чего глаза в землю опустил. Поплохело что ли? А уж покраснел как! Дед Мороз, и тот бледнее тебя будет.
С ехидной улыбочкой выдал он последнюю фразу и умолк, глядя на гостя.
Виталий стоял ни жив, ни мертв. Если бы стыд можно было измерить некой шкалой, то её бы точно не хватило для измерения. Как гвоздями в мозг втыкались все эти фразы и будили воспоминания о нём и его бывшей супруге. Всё было именно так. И возразить было нечего.
Собеседник, тем временем, продолжил – Неужто напомнило чего, а?
В ответ Виталик только и смог, что кивнуть головой. В горле першило, к глазам предательски подступали слезы.
Этого ещё не хватало. Подумал он и всё же собравшись с духом решился ответить собеседнику.
- А чего же тогда ты мне в церкви на молитвы не отвечал? И у батюшки я спрашивал – как мне быть, что теперь делать. Так он только воды налил. Мол, веруй и молись и да будет тебе. Я же и в церковь хожу. Да! И венчание мы тоже в церкви проводили, так чего же тогда …
- Ты с больной головы на здоровую не вали. Сам себе на свою голову бед нашел, никого не слушал, а теперь виноватых ищешь? Это по вашему, по человеческому. Без того вы никак. Портачите сами, а вините других в своих бедах.
Да и ко мне вообще что за претензии? Это уж к Богу тогда предъявляй, коли у тебя язык поворачивается его крайним делать, в своей дурости.
Я то чего? Сижу тут на камушке. Бывает по окрестностям брожу. Присматриваю за Байкалом и Ольхоном, по мере сил и возможностей. Сам ни к кому, заметь, не подхожу. Зато ко мне ходют и ходют. И ладно бы чего умное говорили. Или хоть понимали, чего им говорят. Так нет …

- Извините, пожалуйста. Всколыхнуло в душе воспоминания, вот я и …
- Да ты свои простите-извините себе оставь. Делай по уму, живи по совести и не придется простите-извините раздавать никому.
Старец умолк, после этих слов и принялся созерцать воды Байкала, как будто и не стояло тут рядом никого.
Виталик же, помявшись пару минут, всё же решился и задал вопрос: тогда, может, посоветуете чего? Клянусь, я к вашим словам прислушаюсь!
Старик помолчал ещё немного, потом всё же перевёл взгляд обратно на собеседника. Слегка склонил голову на бок и вздохнув ответил – Так ты ничего и не понял. Не меня слушать надо. Сердце своё слушай, душу. Если Бог к тебе и обращается, так только через них. Но у вас же, у людей, всё шиворот-навыворот. Чуть что – бежите в церковь, Бога просить. Говорите ему там чего-то, слезно молите, деньги жертвуйте, свечки жгете и прочее там. Только вот душу свою законопатили, камнями заложили, досками заколотили и ватой оставшееся пространство забили. Вроде как, чтобы никто не пришел и в душу вам не нагадил. Бережете, значит, себя. Только вот и Бог к вам как попадет или дозовется вас? Если всё заперто, заколочено и звукоизолировано, для вашего комфорта.
Вот представь себе картину, ходишь ты к Богу в гости и каждый раз просишь, молишь, чтобы он тебе путь указал, знак подал. Некоторые, причем большинство, так вообще считают, что их Бог должен за ручку по жизни вести и от всего оберегать. Как в школе учитель бы тебе только пятерки ставил, а уроков не задавал учить. Вроде и здорово, но вышел бы из такой школы тупень тупнем. Верно?
Но да не об них речь. Мы сейчас о чуть более сознательных гражданах. Которым знак подай и путь укажи, а дальше они уже сами.
Так вот, стоишь ты и молишь ниспослать тебе знак какой или путь указать, или совет какой дать. И Бог бы и рад тебе и путь указать, и знак подать, и совет дать. Только вот как? Если ты с закрытыми глазами и заткнутыми ушами? Ну вот как до тебя достучаться? Да никак. Потому  вы как слепоглухие кутята и тыкайтесь куда не попадя, да потом ноете, почему вам Бог не помог, от беды не отвёл. А как вам таким помочь? За шиворот что ли таскать? Так ведь вы не кутята неразумные, в конце концов. Человеки. Вам свободу воли и выбора дали вместе с жизнью, так вы всё равно на себя норовите хомут накинуть.  А я лично так считаю - хочешь – иди по жизни с Богом в душе, не хочешь – иди куда хочешь и как хочешь, и  с кем хочешь. Дали вам заповеди и покаяние, так вы нагородили вокруг этого такой огород и развели вон какой хоровод, что ты!  Так правильно верить, а так неправильно. Того на костер, а этого за оскорбление чувств верующих в каталажку.
Старец, после этой тирады, покачал головой и снова умолк.
Виталий же, воспользовавшись паузой, попытался снова задать свой вопрос – Так я вот сейчас весь во внимании! И смотрю, и слушаю! Подскажите же, хоть может знак какой! Хоть вы и не Бог, я понял! Но всё же!
Собеседник только вновь качнул головой – Да ничего ты не понял.
Вздохнув, с явным сожалением, ответил он ему.
- Ладно, дам тебе последний шанс. Потом. Как-нибудь. А теперь вали. Не один ты тут. Вон, ещё гость нарисовался.
И действительно, прямо перед Виталием, спиной к нему, прямо из воздуха начал возникать полупрозрачный человеческий силуэт. Через мгновение силуэт проявился полностью и стал русоволосой девушкой в белом халате, очень похожим на медицинский, и пискнул – «Ой! Что это, где это?»
- «Не что, а кто. Я, вроде как, живой» С улыбкой на устах ответил ей старец и продолжил –«А это, Ольхон, остров, стало быть, на озере Байкал»
И снова послышалось – «Ой! А я была здесь! Только в том году и …»
В этот момент старик в балахоне прервал её, махнул посохом в сторону Виталика, со словами – «А ты чего ещё тут? А ну давай отседова. Жди, значит, сиди, у моря погоды. То есть знака с подсказкой. Ага. Всё. Давай, вали»
И хотя слова прозвучали грубовато, но тон был веселый и произнесены были эти слова с улыбкой, а в глазах говорившего снова плясали смешинки.
Девушка снова ойкнула и начала поворачиваться к Виталику. Но тут же изображение начало размываться и растворяться как дымка утреннего тумана над рекой, а затем и вовсе исчезло. Виталик даже попытался шагнуть вперед и вытянуть голову, чтобы успеть увидеть лицо стоящей перед ним девушки, но успел лишь разглядеть только полуразмытый профиль её лица и …
И проснулся в номере гостиницы.

Он ошарашенно крутил головой по сторонам, но не мог сосредоточиться, и понять,  что вообще происходит. Через пару секунд он понял, что в дверь стучатся. Встав и открыв дверь номера, он увидел Дена, стоящего на пороге. Кивком пригласил его в номер и отступил внутрь. Затем дошагал до столика и налив в стакан минералки, выпил его залпом.
- Виталик, брат. Тут такое дело, мне с работы позвонили. Аврал там жесткий, а Палыч, который за меня оставался, в больницу угодил с отравлением. Всё серьезно и надолго у него, дай Бог ему здоровья, конечно. Но, мне теперь надо срочно на работу. Как говорится – ещё вчера.
Озвучив невесёлые новости Ден вздохнул и присел на стоявший рядом стул.
Странный сон, которым он хотел поделиться с другом, сразу вылетел из головы, после таких ошарашивающих вестей.
- Что поделать? Надо – так поехали. Вы через сколько соберетесь?
- Да мы, собственно, уже. Ну почти. Там Натаха остатки своего барахла допаковывает и всё. А тебя сразу будить не стал, потому что знаю, что тебе и собирать, в отличие от неё, особо нечего.
Сказал друг с улыбкой и продолжил – Так что минут через 20 у машины. Давай, собирайся и погнали.
Но несмотря на то, что Виталик уложился в отведенное время, они ещё ждали минут 10 Наташу.
Потому что девочки не умеют собираться также быстро как мальчики. По крайней мере так заявил ей Ден, когда она всё же добралась до машины. В ответ она только хмыкнула и заявила, что на его, Дена, счастье, она всё ещё не проснулась и потому сейчас ляжет досыпать, а то бы она показала ему то таинственное место, в котором собираются раки на зимовку.
К вечеру, когда Виталий сменил Дена за рулем, Наташа выспалась и пришла в себя. Все были слегка хмурые и невесёлые. Ну а какое веселье, если вместо ещё нескольких чудесных дней на Байкале приходится срочно ехать обратно. И тут Виталик вспомнил свой сон и решил рассказать  его друзьям. Ден, выслушав, только хмыкнул и обвинил товарища в тайном и одиночном употреблении некачественного алкоголя из местного буфета в ночи. Наталья же наоборот, как завороженная слушала его историю и недовольно цыкала на мужа, лезущего в разговор со своими подначками. После окончания повествования она заявила
- Слушай, Виталь, тебе непременно нужно найти эту девушку из твоего сна. Вот я прямо всем своим нутром это чувствую!
Затем повернулась к разлегшемуся на задних сидениях и скептически посмеивающемуся над её словами мужу и грозно нависнув над ним заявила – Я тебе, помнишь, ещё в детстве сказала, что ты на мне женишься? И в день свадьбы тебе эти слова напомнила. Помнишь такое?
- Ну помню.
Проворчал Ден в ответ.
- А помнишь, когда на Байкал собрались и ты до Виталика не мог дозвониться, и всё ворчал, как ты не хочешь ехать в компании с его Светкой, которую я знать не знала, но мнение твое разделяла?
- Ну помню, и что?
Снова проворчал Ден недовольным голосом.
- А то, дорогой мой. Вспомни и скажи вслух, что я сказала по этому поводу.
Ден поворочался и вздохнув ответил – Ты сказала - «Значит без неё и поедем»
- Вот! А теперь вспомни, когда в прошлом году, я тебе сказала, что в этом году мы обязательно поедем на Байкал и Витальку с собой возьмем, а ты …
- Всё-всё, любимая! Я всё понял!
Перебил он жену и прижав ладони к своей груди, повернулся к другу и взмолился– «Виталя, тебе надо найти эту девушку во чтобы то ни стало!»
И все дружно рассмеялись.
Обратный путь, хоть и не был полон радостных предвкушений, но всё же и грустным его назвать было нельзя. Все были полны эмоций от исполнения их общей детской мечты, и делились ими наперебой друг с другом. Но всё когда-нибудь кончается. Закончилось и их путешествие. Виталий наотрез отказался, чтобы друзья делали крюк в полночи, завозя его домой. Жили то они теперь в разных городах.
- Переночую у вас или хоть бы даже и в микроавтобусе, а с утра на автовокзал и уже на полноразмерном автобусе самостоятельно доберусь до дома. Я то бездельник покамест, а Дену с утра на работу. Так что даже разговоров быть не может на эту тему!
Заявил он друзьям и они, не став спорить, согласились с его решением. Переночевав, с утра они подались кто куда – Ден умотал на работу, а Наташа вызвалась проводить Виталика до автовокзала. Оказалось, её сильно заинтересовал его сон и старец на камне. Потому она потребовала пересказать всё в мельчайших подробностях, что и заняло весь путь до автовокзала и всё время ожидания до отправки его автобуса. Напоследок Наталья приобняла его и в очередной раз наказала не откладывать в долгий ящик поиски девушки из того странного сна. Виталик же попрощался и согласно покивал головой, думая при этом, как это вообще будет выглядеть? Хему что, ходить по улицам, вглядываясь в профили русоволосых девушек и у показавшихся похожими спрашивать, была ли она на Байкале в том году и не приснился ли ей днями старец на камушке? Звучит бредово. Но спорить с Наташей и высказывать подобные мысли ей он не собирался. Она во всё это верит и расстроится от такого его отношения к поискам его же судьбы, как она считала, из этого байкальского сна. Расстраивать подругу детства он не собирался, поэтому кивал головой и обещал, что вот только как с работой решит вопрос, поскольку со старой его уже, скорее всего, уволили за такое длительное отсутствие, так сразу всё свободное время и посвятит поискам той самой незнакомки, ага.
А ещё Наташа всучила ему, засунув в карман, несколько тысячных купюр. Пресекла его попытки отказаться и сказала, что это в долг. С первой получки отдаст. Иначе как ему жить совсем без денег? Они же с Деном были в курсе, что он совсем на мели.