Банк "Души"
Его звали Николай Петрович, и был мелким, но старательным менеджером в банке «Благополучие». Банк этот, как водится, был серым, безликим и пах старым ковром и тоской.
Так вот, у Николая Петровича была мечта — собственный угол у озера, где он мог бы в тишине читать Диккенса и ловить карасей. Дачку небольшую он хотел. И даже нашел объект своих желаний, но не хватало двести тысяч рублей. Деньги были в инвестициях и воспользоваться ими сейчас он не мог. И вот, в один дождливый понедельник, ему на стол легла папка с грифом «Пилотный проект: „Счастливый Кредит“».
«Всего один звонок, и ваши желания — реальность», — гласил слоган.
Суть была проста: новая, платиновая карта «Счастливый Ключ». Никаких анкет, никаких проверок. Клиент просто подписывал договор мелким шрифтом, и деньги мгновенно поступали на счет. Единственное условие — погасить долг нужно было ровно через 30 дней. До последней копейки.
Николай Петрович, человек дотошный, попытался прочесть тот самый мелкий шрифт. Буквы плясали перед глазами, сливаясь в странные, почти библейские формулировки: «Заемщик соглашается с условием внесения обеспечения в форме нематериальных активов... в случае просрочки... подлежит взысканию в полном объеме...»
Пахло чем-то старым, сладковатым и пыльным, как в заброшенной церкви. Но мысль об озере, об утреннем тумане, подступающем к крыльцу, была сильнее. И он подписал.
Деньги пришли мгновенно. Карта лежала в руке теплая, почти живая, с необычным рельефом — не просто чип, а какой-то замысловатый узор, напоминающий то ли лабиринт, то ли схему нейронов.
Первые дни были райскими. Он купил свою дачу на берегу. Жизнь обрела краски. Но по мере того, как приближался срок платежа, его начало трясти. Клиенты банка, приходившие за «Счастливым Кредитом», менялись на глазах. Сначала они сияли, как новогодние елки, а потом блекли, их взгляд становился пустым, а от них самих начинал исходить тот самый сладковатый запах тлена.
За неделю до срока Николай Петрович понял, что не сможет собрать всю сумму. Долбанный инвестиционный портфель, ожидания не оправдались. Паника, липкая и холодная, сжала его горло. Он решил снять все наличные и попытаться скрыться.
Его банкомат стоял в самом глухом углу центрального отделения, тот, что работал даже ночью. Он назывался «Терминал Полного Обслуживания». Старая, массивная машина, цвета потускневшей меди. Экран был не LCD, а катодным, с зеленоватым свечением.
Он вставил карту. Вместо привычного щелчка раздался тихий, влажный вздох, будто карту приняли в рот. На экране замерцали слова:
«НИКОЛАЙ. ВРЕМЯ РАСПЛАТЫ».
Он судорожно набрал пин-код. Экран погас, а затем зажегся вновь, но теперь на нем было черно-белое видео в отвратительном качестве, будто снятое камерой наблюдения. Он увидел самого себя, сидящего за своим же столом и подписывающего договор. Но в углу кадра, в темноте, стояла высокая, худая фигура в длинном пальто. Ее лицо было скрыто тенью.
«ОБЕСПЕЧЕНИЕ ПРИНЯТО. НАЧИНАЕТСЯ ВЗЫСКАНИЕ», — написал банкомат.
Из щели для выдачи купюр не выехали деньги. Вместо этого послышался скрежет и тихий, детский плач. Затем из щели медленно выползла длинная, серая полоска бумаги. Это был не чек.
Это была фотография. Фотография его, недавно купленного, домика у озера. Но на снимке домик был заброшен, окна выбиты, а с крыльца, прямо в воду, свисала чья-то бледная, безжизненная рука.
Николай Петрович отшатнулся. Он попытался выдернуть карту, но та не поддавалась, будто вросла в щель. Он дернул сильнее, и тут банкомат издал низкий, грудной кашель. Медная панель вокруг картридера потеплела и стала на ощупь... кожистой.
«ВАШ ДОЛГ — ВАША ПАМЯТЬ», — написал экран.
Перед его глазами, как кинопленка, замелькали воспоминания: первый поцелуй с Люсей, запах пирога, который пекла мама, ощущение теплого ветра в лицо в день его выпускного... И они стали тускнеть, стираться, превращаясь в черно-белые картинки, а затем и вовсе в пустоту. Он физически чувствовал, как в его голове образуются провалы. Он не мог вспомнить имя своей первой собаки. Потом — цвет волос матери.
— Нет! — закричал он. — Заберите деньги! Заберите все деньги!
Он стал бить по клавиатуре, по экрану. Из динамика банкомата послышался тихий, ласковый шепот, голосом его покойной бабушки: «Тише родной, тише. Скоро всё закончится. Нужно только отдать долг. До последней копейки».
Щель для карты наконец отпустила его «Счастливый Ключ». Но карта была липкой и теплой, как только что вынутый орган. А на экране горела новая сумма.
«ДОЛГ: 1 ВОСПОМИНАНИЕ. ОСТАТОК: 0».
Он побежал. Выбежал на улицу, в слепящий свет фонарей. Он был свободен. Долг погашен. Он поднес руку к лицу, пытаясь стереть с нее липкий пот, и понял, что не помнит, как его зовут. Он обернулся, чтобы посмотреть на банк. Над дверью неоновыми буквами горело: БАНК «БЛАГОПОЛУЧИЕ». Но для него буквы складывались в другое название, древнее и жуткое. Он не мог его прочесть, но инстинктивно понимал его значение: «Банк Души».
А в глубине зала, у старого медного банкомата, уже стояла следующая жертва — молодая девушка, с надеждой в глазах и теплой, живой картой в руке. Банкомат ласково мигнул ей зеленым светом, готовясь принять свой очередной вклад.
И где-то вдали, на берегу озера, в пустом домике, ветер гулял по комнатам, завывая в такт тихому, механическому щелканью, которое доносилось из-под половиц. Будто кто-то вел вечный счет.
Продолжение следует