
По степи шагал верблюд
Как Москва узнала о Победе?
В ночь с 8 на 9 мая 1945 года, когда в Москве должен был закончиться сеанс радиовещания, жителей предупредили, что в ближайшее время будет передано важное правительственное сообщение
«Вечером мы несколько раз объявляли, что сегодня радио будет работать в виде исключения до четырёх часов утра. Эту, казалось бы, простую информацию мы старались читать так, чтобы люди поняли: спать не ложитесь. Ждите! И сразу поток телефонных звонков... голоса кричали в трубку: “Спасибо! Намёк поняли! Накрываем столы! Молодцы!”» — вспоминал о той ночи диктор Всесоюзного радио Юрий Левитан.
Акт о безоговорочной капитуляции германских вооружённых сил был подписан в Берлине 9 мая 1945 года в 00:43 по московскому времени. В 02:10 голос Левитана зачитал текст о полной и безоговорочной капитуляции Германии и завершении Великой Отечественной войны: «Говорит Москва! Работают все радиостанции Советского Союза! Война окончена! Фашистская Германия полностью разгромлена!».
Жители столицы ликовали, во всех окнах зажёгся свет, люди выходили на улицы. Они плакали и обнимались, пели песни и играли на гармошках. Толпы устремились в центр — к Красной площади. Это был настоящий праздник – День Победы.
Ответ на пост «"Мы никогда не победим русских, потому что даже дети у них сражаются как герои"»1
Меня всегда интересовало, как рарешалось противоречие между необходимостью привлекать коллаборантов из местных и фактом, что идеология Рейха считала их унтерменшами и требовала избавиться от них всех в конце концов, так или иначе .
Так вот, оказывается, литература по нацистской расовой теории, агитация на счет арийской расы были запрещены на захваченных территориях СССР.
Читал в дневниках, что, когда отличившихся коллаборантов привозили на поощрительную экскурсию в Германию, давали им рехсмарки на развлечения - сопровождающие лица очень старались скрыть от них книги, газеты и плакаты, где было написано, что они унтерменши и ЧТО их, на самом деле, ожидает в Рейхе)
И очень следили, чтобы они арийских женщин не трахали, чтобы, значит, расу не портили.
«Мы никогда не победим русских, потому что даже дети у них сражаются как герои»1
В июне 1941-го, когда фашисты захватили деревню Байки, отец и старшие братья 9-летнего Тихона Барана ушли в партизаны. Тихон с мамой и двумя сестрами остался, стал связным, собирал оружие в лесу, доставлял партизанам еду. У каждого жителя деревни в отряде были родственники.
Зимой 1943-го фашистам донесли, кто и как помогает сопротивлению. Тихона и его семью месяц допрашивали. Ничего не добившись, отпустили. А в январе 1944-го гестапо начало в деревне Байки казни. Сожгли дома, затем расстреляли более 900 жителей, в том числе маму и маленьких сестер Тихона.
В гестапо знали, что 11-летний Тихон связной, и поэтому оставили в живых: угрожали расстрелом, палили над головой из пистолета, требовали показать дорогу к лесному лагерю, обещали защиту от мести партизан, сулили хорошую жизнь в Германии, дали плитку шоколада.
22 января 1944-го Тихон повел фашистов заснеженными тропами в лес. Специально вывел их к покрытой коркой льда трясине. Под ногами взрослых корка лопнула - немцы провалились по грудь. Тихон остался на «земле». В болоте утонуло более 200 немецких солдат и полицаев.
История Тихона Барана стала известна благодаря найденному впоследствии дневнику уцелевшего в тот день гестаповца. В дневнике записано, что Тихон, вытащив из кармана ту самую плитку шоколада, бросил ее в сторону немецкого офицера. И крикнул: «Это вам за всё, гады: за маму, за сестер, за нашу деревню!»
Гестаповец застрелил Тихона.
В дневнике немца была приписка: «Мы никогда не победим русских, потому что даже дети у них сражаются как герои».
Славолюб Ковач
16-летний Югославский партизан пойманый фашистами в 1942 году.
Фашисты ножом вырезали ему на лбу звезду, а позже пытали и убили т.к. Славолюб не выдал имен своих командиров.
О его работе в партизанском отряде известно лишь это:
«В 1941 году я был командиром одного из отрядов в Богатиче. Местные массово шли к партизанам. Мы создали большую деревенскую группу, которая позже стала частью партизанского отряда Мачвана. Слава пришел одним из первых и сказал мне: «Зико, вот и я. Я хочу пойти в партизаны, чтобы сражаться. У меня нет винтовки, я принес эту машину, мне нужно будет шить и ремонтировать что-то для моих товарищей». Я посмотрел, он принес швейную машину. И он ушел, я его больше не видел», - первый раз в 1980-х рассказал «Иллюстрированной политике» Зиворад Берик .















