Участковый⁠⁠

Жара. Лес как будто вымер. Они медленно пробирались сквозь валежник, экономили силы. Вдруг тайга словно расступилась. Они увидели огороды, а за ними и дома деревни.

Сивку подставили. Он вообще был не при делах. Если бы мать не уволили с работы, он не пошёл бы с пацанами на поклон к бандосам. А там его не поставили бы на стрём. Кто ж знал что коммерсанта убьют пока будут пытать. Крепкие мужики в кожаных куртках обещали его отмазать, что ему всего семнадцать, и надолго его всё равно не посадят - максимум пару месяцев в СИЗО, пока не подмаслят кого надо. Правда вышло всё по-другому, пара месяцев СИЗО, потом суд и шесть лет. Сивку кинули. Сперва год на малолетке, потом перевод в колонию-поселение. За год отсидки Сивка так и не понял всех этих блатных правил, но пришлось им следовать. Было тяжело, но он выдержал. Неделю назад его перевели по этапу, куда-то в центр Сибири, в посёлок, название которого он так и не запомнил, но как и всё в жизни Сивки, это тоже покатилось в тартарары.

Шесть человек сняли с поезда вместе с ним и повезли на “Буханке” в поселение. По разговору охраны Сивка понял что ехать им долго, километров триста. Уазик был переделан так, чтобы отделить места для зэка от охраны. Глухая заглушка с решёткой. Периодически охранники смотрели как ведут себя зэка и делали замечания, если те начинали разговаривать между собой. В машине было ужасающе душно, но на все просьбы открыть окна им отвечали что не положено. Когда они уже ехали через глухую тайгу начался дождь. Сперва он слегка постукивал по крыше “Буханки”, но впоследствии перешёл в ураган. Сивка смотрел в окно, ко которому текли потоки воды, как вдруг заднюю часть машины подбросило в воздух. Всех кто был в салоне свалило в одну кучу у перегородки. Кузов покорёжило и задние двери открылись. Когда все пришли в себя и выбрались из машины стало понятно почему охрана никак не среагировала. На кабину упала огромная, около метра в обхвате сосна, буквально раздавив сидящих там милиционеров. Зэка оказались предоставлены сами себе.

Слово взял Гера Нетопырь, он был блатной, поэтому ему было положено так себя повести.

— Итак. - Он обвёл всех взглядом. - Это наш шанс. Если упустим то будем чалиться ещё по пятку лет в полной жопе. На воле есть маза, нас примут, помогут. Только нужно позвонить. Делаем так - дойдём до людей, замутим тачку, одежду и по газам в любой город. Там уже осмотримся и братва поможет. Есть вопросы?

— Гера, а как ты планируешь до людей дойти? Мы даже не знаем где находимся. - спросил один из мужиков.

— Шать! Ты что, паскуда, предлагаешь по дороге возвращаться? А если ещё мусора поедут? Нам всем тогда побег пришьют, а это уже тюрьма. Я на зону пока не горю желанием возвращаться. В тайге много схронов охотников, дома с едой есть. Сейчас заберём у вертухаев волыны, может что подстрелим по пути. Спички есть, костёр разведём. До людей дойдём по-любому.

Они так и сделали. Сивка был против, но ничего не сказал. Кто он такой чтобы перечить блатному. По одному слову Нетопыря его, Сивку, порешили бы прямо на месте. Выбора не было пришлось идти со всеми. Патроны кончились в первые дни, кроме тех что Гера оставил на всякий случай. И вот лес опустел, если до этого была хоть какая-то дичь, которую можно было подстрелить и съесть, то сейчас не было ничего. Это было странно. Усугубляла положение жара. Она была просто невыносима. Даже в тени деревьев не было спасения, вместо неё на них нападал гнус - маленькая мошка, которая буквально выгрызала куски кожи, пытаясь добраться до крови. В таком положении они вышли из леса к деревне.

Гера оставил за старшего Мишку Чингисхана, тот был тувинец, но за раскосые глаза ему дали такое погоняло. Сивку же он взял с собой, разведать что и как. В деревне было всего тринадцать домов, двенадцать стояли кучкой, один стоял обособленно в стороне. Метрах в трёхстах от деревни было небольшое озеро. Из людей они никого не увидели, разве что у последнего дома, стоящего в конце деревни, ближе к озеру. Там на крыльце сидел старик и курил, читая какую-то книгу в красной обложке.

— Сивка, ты это, иди подойди к нему. Поздоровайся, спроси как он. В общем наладь контакт. Если что случится, ну ты ж в робе арестантской, я его того. - Гера показал пистолет.

Сивка обошёл дом с другой от Геры стороны и встал в полный рост. Он подошёл к крыльцу. Старик как-будто не замечал его, всё также сидел и не отрывался от чтения. Сивка прокашлялся, тогда тот обратил на него внимание.

— Здравствуйте, уважаемый! - Сивка старался унять волнение, Гера и пистолет не выходили у него из головы.

— Здравствуй! Откуда ты такой тут взялся? - Старик закрыл книгу и осмотрел Сивку с ног до головы. - Небось беглый?

— Ну… - Пока парень придумывал что сказать, старик перебил его.

— Ты не бойся, и не пытайся врать. Тут все такие, кроме меня.

— В смысле все такие? - Сивка был удивлён таким поворотом событий.

— Ну вот так. Все кто бегут здесь останавливаются. Ну или почти все. Ты это, зови второго, что он в кустах сидит, плохое удумал?

Гера, не дожидаясь пока Сивка его позовёт, подошёл сам.

— Здравствуй, уважаемый! - Обратился он к старику.

— Здравствуй, здравствуй! - Старик внимательно посмотрел на руки Геры. - Ты старший?

— Ну да, а что такое?

— Сколько вас? Ток не юли, я этого не люблю. Здесь почти все бывшие арестанты. Не боись не сдадим, да и кому? На сотню километров нет никого. Выводи своих, накормим, одёжку дадим какую-никакую. Заночуете в том доме и в сарае за ним. - Старик указал на дом на отшибе.- Ну так как?

— Ладно бать, будь по-твоему. - Гера махнул Сивке рукой, - Скажи Чингисхану пускай всех сюда ведёт.

Неизвестно о чём говорили Гера и старик, которого как выяснилось звали Прохор Исаакович, но к вечеру, когда зэка расположились в доме и сарае, местные принесли продуктов. Арестанты осмотрели дом, кроме подпола, который был закрыт на амбарный замок, и по уговору с Прохором нельзя было открывать. Они нашли посуду, чай, спички. В общем всё то, что было необходимо. В доме удобно могли расположиться только четыре человека, и так как ночь была жаркой, то троих, включая Сивку, решили уложить в сарае. Зэка общались с местными, которые приходили к ним. Гера неохотно разрешил им с ними разговаривать, но то, что не пришлось ничего решать силой сыграло свою роль. Жители принесли немного самогона, чем окончательно убедили Геру в своих намерениях. Выяснилось что многие из них также сбежали из колонии-поселения, в которое везли и их. Ещё в те времена, когда она была частью ГУЛАГа. Вообще Сивку удивило что в деревне живут одни старики. По его прикидкам не было никого младше семидесяти, хотя дома и огороды были ухожены. Первая ночь прошла спокойно. Сивка выспался, и почувствовал себя лучше.

Утром Гера собрал всех в хате.

— Я тут высмотрел кой-чего. - Сказал он, затягиваясь самокруткой, - У местных тут пара лошадей да повозка есть.

— И что ты предлагаешь? - Спросил его Олег Скалка, его так прозвали за то что он завалил коммерсанта и его семью скалкой, братва подмазала кого надо и в итоге он сел за кражу.

— Берём перед рассветом лошадок и повозку и едем в город. Выезжаем на дорогу, в одежде местных нас никто не узнает, а там до города главное добраться. Пару дней отдохнуть и в путь. Я скажу когда. Только молчите, кто что местным скажет, сам на перо посажу. - Все согласно закивали головами.

Сивке было тошно от всего этого. Их приютили, накормили, дали одежду, а они поведут себя как свиньи. У зэка свои понятия, тут уж ничего не поделаешь, и если он хочет жить, придется подчиниться.

Весь день Сивка провёл помогая Прохору по хозяйству. Об этом старик договорился с Герой. Парень колол дрова, копал огород и складывал хворост в огромный костёр на поляне позади дома. Старик ничего не рассказывал о себе, он только задавал вопросы Сивке и рассказывал про какой-то праздник, ради которого и делался костёр.

— И за что сел? - Спросил Прохор у парня, когда они сделали перекур.

— Ну как сказать… - Сивка замялся.

— Говори как есть, я пойму. На своём веку многое повидал.

— Подставили меня. Я на стрёме стоял. Бандиты коммерсанта пытали, деньги за крышу он им задолжал, да и убили его, переборщили. А меня заставили сказать что это я ему удар последний нанёс, типа я его убил. Сказали по малолетке много не дадут, да и отмажут меня. А в итоге я здесь. И если бы добрались до места ещё пять лет бы сидел.

— А зачем ты туда вообще полез? Ну в криминал.

— Мать с работы уволили. Одна она у меня, батю на улице нарки убили. А нам без её работы есть нечего. Вы Прохор Исаакович вообще что ли не знаете что в стране происходит? Работы нет, денег нет, только у коммерсантов да у бандитов. - Сивка вспомнил мать на суде, и ему стало жутко грустно и обидно. - Вот и пришлось мне идти туда. Я сперва на стройке работал, но кинули с деньгами. За просто так месяц цемент месил.

— Понятно. - Старик слегка задумался. - Пойдём поедим что ли. - Он сделал приглашающий жест рукой.

Вторая ночь прошла так же спокойно. Только вот иногда, сквозь сон Сивке мерещился женский смех. Звонкий, радостный. Так и хотелось проснуться, выглянуть и посмотреть кто там смеётся. Присоединиться к веселью. Он проснулся, но смеха уже не было. Лишь на грани слуха слышалось какое-то пение. Что-то напоминающее ему ранее детство, когда мать повела его на концерт народной музыки. Там женщины пели народные мотивы. Сивка выглянул из сарая, пение стало слышно отчётливей. Он не решился пойти посмотреть кто поёт. Не дай бог Гера пойдёт проверять все ли на месте, он может решить что Сивка ушёл рассказать местным о его плане. И всё, пиши пропало. Гера матёрый урка, церемониться он не будет. Нож под ребро или пуля в голову - вот судьба Сивки если Гера не застанет его на месте. Сивку передёрнуло от этих мыслей, он лёг и снова уснул.

На третий день Гера приказал половину еды, которую приносили местные, оставлять, чтобы взять с собой в дорогу. Утром они должны были украсть лошадей и выдвинуться в город. Если окажут сопротивление, он будет стрелять. Гера уже выкрал пару топоров, если что, остальные зэка пустят их в ход. Прохор принёс несколько бутылок самогона и попросил Геру помочь перенести брёвна в один из дворов. Сивка заметил, что старик, пока они работали под командованием Геры, уходил в сторону дома где они остановились, но вскоре вернулся. Сегодня зэка, уставшие от работы, решили выпить принесённый Прохором самогон. Сивка не пил, он просто сидел на крыльце хаты и смотрел на закат. Солнце на закате было кроваво-красного цвета, превращая озеро в огромное багровое полотно. Ему было тревожно. Мысли о том что, что-то может пойти не по плану Геры и прольётся кровь приходили в голову снова и снова. По команде Нетопыря все разошлись спать. Сегодня все легли раньше, чтобы встать перед рассветом.

Ночью Сивка снова услышал смех. Он проснулся. Как оказалось смех ему не мерещился. Вартан, армянин в возрасте, который сидел за изнасилование и убийство, но за примерное поведение его перевели в колонию-поселение, тоже слышал его.

— Чего не спишь? - Обратился он к парню.

— Да так. Смех слышишь?

— Да. Пойду проверю. Давно я женщин не видел.

Смех становился всё дальше, как бы маня за собой.

— Гера сказал никуда не уходить без его команды. - Попытался остановить Вартана Сивка.

— Плевать. Я десять лет женщин не видел. Скоро вернусь. Всё равно здесь не задержимся. - Вартан вышел из сарая и растворился в темноте.

Сивка попытался уснуть, но не смог. Он просто лежал и смотрел в темноту. Ещё один зэк, который спал в сарае, начал храпеть, что только мешало. Да и мысли лезли в голову. Что там сейчас натворит Вартан? Почему Сивка оказался настолько труслив чтобы остановить его? В тоже время он не видел в деревне молодых девушек. Чертовщина какая-то. Он сперва думал что ему снова померещилось, но нет. Звук закрывающихся ставен, который он услышал сквозь храп соседа, был реален. Парень встал и вышел из сарая.

Он сделал буквально пару шагов к дому, как его рот был зажат старой, мозолистой ладонью Прохора, а к шее приставлен нож.

— Тсс. - Прошипел старик, Сивка всё понял и кивнул.

Луна вышла из-за облаков, стало необычайно светло для ночи. Парень увидел как местные закрывают ставни дома на засовы, а дверь уже закрыта на амбарный замок и подпёрта бревном. Краем глаза он заметил своего соседа, которого держали три крепких старика - тот стоял на коленях, двое держали ему руки, один голову и зажимал рот рукой.

— Сынки! - Донёсся из дома скрипучий старушечий голос,- Есть хотите сынки?

— Ты кто, мать? Чего тебе нужно? - Голос Геры звучал испуганно.

— Что за? - Воскликнул ещё один зэка.

— АААААААА! - Раздался крик боли.

В доме была слышна борьба, прозвучало несколько выстрелов. Кто-то выбил окно и попытался выбить ставни. Гера, матерясь, пытался выбить дверь. Внезапно всё прекратилось. Возле двери послышался старушечий голос “Есть хочешь, сынок?”. Гера проорал что-то невнятное и несколько раз выстрелил. Судорожные нажатия на спусковой крючок сменились тишиной. Через минуту у двери началось чавканье и звук ломающихся костей.

— Вот и всё. - Прохор разжал Сивке рот, - Хотя нет, не всё. - Старик прислушался.

Со стороны озера кричал Вартан. Это был крик боли и отчаяния. Он вопил. Просил о помощи. Потом крик внезапно прервался, без эха, просто оборвался в пустоту. Сивка с ужасом посмотрел на Прохора, который к тому времени убрал нож от его горла.

— Пошли. - Старик махнул рукой в сторону своего дома, - Её убили такие же урки, пусть поест старая, это её месть, её голод.

Сивка и его сосед, которого всё также вели под руки прошли к огромному костру, который парень сделал за день до этого. Местные уже успели зажечь его. В свете огня всё происходящее казалось ещё более жутким. Что же будет дальше? Парень буквально застыл от ужаса, когда увидел что один из стариков подходит к нему и его соседу с тесаком.

— Смотри. - Обратился Прохор к Сивке, - Слава, он умрёт, а ты будешь жить. Согласен?

Откуда старик узнал его имя? Его ни разу никто не называл по имени, только погоняло.

— Сомневаешься? - Прохор улыбнулся, в свете костра это было зловеще, - По глазам вижу, что сомневаешься. Так тому и быть. Я знал что тебе можно дать шанс. Смотри у меня. Не разочаруй. Но сперва нужно чтобы тебя отпустили отсюда.

Старик махнул рукой. “Череп - Огню! Мясо - Медведю! Кости - Волку! Потроха - Ворону!” - хором проговорили местные. В следующую секунду соседу Славы перерезали горло и вспороли живот. Внутренности вывалились наружу. Сивка с ужасом наблюдал за происходящим. Сосед, ещё живой, смотрел на парня с последней надеждой, что тот как-нибудь поможет ему. Слава дёрнулся, но Прохор положил ему руку на плечо и сжал так что от боли парень упал на колени. Соседу, отсекли голову и кинули её в костёр, от чего тот стал ярко красным. Тело же поволокли в сторону леса.

— А теперь иди. Просто иди по дороге. - Прохор наклонился и смотрел Славе прямо в глаза. Свет костра плясал в зрачках старика, - Не разочаруй меня.

Прохор поставил Сивку на ноги и подтолкнул в сторону дороги. Так тот и шёл пока перед рассветом его не забило мелкой дрожью и он обессиленный не упал на землю на перекрёстке.

— Так ты говоришь что есть поворот к деревне, где местные принесли в жертву других арестантов? - Начальник колонии посмотрел на остальных милиционеров, что находились с ним в комнате, и покрутил пальцем у виска, - Хрень какая-то. Нет никаких поворотов, с трассы прямая дорога двести километров к нам, больше никаких поворотов нет.

— Да есть, я же вышел оттуда. - Слава понимал что в то что он говорит трудно поверить, но всё шло уже по третьему кругу.

Начальник жестом показал остальным выйти вместе с ним, кроме одного конвойного, который кивнул и остался на месте. Слава уже третий раз рассказывал как он оказался возле “Буханки” один. Правда на нём была та же тюремная одежда, что и до прихода в деревню, а поворота, откуда он вышел как ни бывало. Он рассказал всё в подробностях. Да в это было сложно поверить, но это было правдой.

— Послушай, парень. - Обратился к нему конвойный, - У нас не принято об этом говорить. Скажи что во время аварии ударился головой, и ничего не помнишь. Иначе дурка, может быть и на всю жизнь. А так досидишь срок и всё - воля.

— Но это же правда. - Слава с надеждой посмотрел на конвойного, может быть тот ему поверит?

— Я знаю. И деревня есть. Точнее была. В семьдесят четвёртом отсюда сбежали зэка, урки, на голову отмороженные. Как они дошли до деревни, никто не знает. Там местные язычники жили, да те кто с лагеря освободился, но обратно не захотел. В общем всех порешили уроды. Прямо посреди ночи. Выжил один участковый. Он в войну в СМЕРШ служил, в каком-то особом отряде. Он то всех их и перебил. Его дом в отдалении от всех был, до него урки последним дошли, но не сдюжили. Жену его, она корову пошла в сарай доить, там изнасиловали и убили. Корил он себя сильно, да там и остался жить. Сейчас наверное помер уже, его лет двадцать не видели. А поворот тот и не найдёшь, лес быстро своё отбирает, если не следить. Так вот, если он тебя отпустил - помалкивай. Дал тебе шанс - значит не просри его. Сейчас психолог придёт, делай как я говорю, скажи что головой ударился.

В комнату вошёл начальник и несколько человек в гражданской одежде. Один из них и обратился к Славе.

— Ну что молодой человек, рассказывайте что там произошло. - Он сделал внимательное, участливое лицо.

— Да я уже и забывать начал, привиделось наверное, я, когда машину раздавило, головой сильно ударился…

Рассказ на конкурс сообщества Creepystory за июль:

Конкурс для авторов страшных историй от сообщества CreepyStory, с призом за 1 место. Тема на июль