"Зеленые зоны" и пропаганда джихада и экстремизма среди заключенных
КОММЕРСАНТЪ: КОЛОНИИ В РОССИИ ТЕПЕРЬ НЕ ТОЛЬКО КРАСНЫЕ И ЧЕРНЫЕ, НО И ЗЕЛЕНЫЕ
в посте две статьи КОММЕРСАНТА : 2016 и 2024 года
«джамаат» (мусульманская община, созданная для совместного изучения ислама и совершения религиозных обрядов),
Тюремные джамааты в российских колониях появились далеко не вчера, поясняет старший научный сотрудник РАНХиГС, эксперт по Северному Кавказу Денис Соколов. После старта второй чеченской кампании мусульмане впервые стали отправляться в российские тюрьмы столь массово, говорит он. «Это создало проблему спецслужбам: ломать людей по одному легче, чем целый джамаат. Тюремное начальство всегда умело управлять зонами лишь через блатных, но через джамааты, видимо, не получается»,— рассуждает господин Соколов. Ислам в российских тюрьмах действительно становится все популярнее, поэтому с некоторых пор наравне с «черной зоной», где царят блатные порядки, появился термин «зеленая зона», подразумевающий, что неформальный контроль над ней взяли мусульмане.
Иногда в камерах появляются люди, которых можно заметить за какими-то радикальными проповедями, оперативники стараются их отсаживать в другие камеры, но понятно, что это не всегда получается»,— говорит источник “Ъ” из ФСИН. Один из самых громких подобных случаев датирован 2012 годом. Тогда сообщалось, что осужденный Валерий Ильмендеев, оказавшийся в ульяновской ИК №2 за экстремизм, начал активную вербовку сокамерников. Он давал им слушать проповеди Саида Бурятского (один из лидеров боевиков на Северном Кавказе, убит в 2010 году), показывал ролики запрещенного «Имарата Кавказ», раздавал экстремистскую литературу. Валерий Ильмендеев — член так называемого ульяновского джамаата — группировки, члены которой были приговорены к длительным срокам в 2006 году. На их счету разбои, похищения и убийства, а также распространение экстремистских идей. Другой член этой же ячейки Дмитрий Тимофеев в 2009 году был этапирован в ИК №8 в Бурятии. Как рассказал “Ъ” один из бывших заключенных этой колонии, поначалу он вел себя довольно неприметно, с окружающими не общался. «В 2013 году вдруг начался поток в колонию кавказцев, азиатов, даже один египтянин был,— вспоминает он.— Тимофеев тут же примкнул к ним, они организовали себе молельную комнату. Когда я выходил, он был дневальным в спортзале. Целыми днями они там с собратьями качали железо и что-то обсуждали, а обычным зекам туда было не попасть».
«Меня, например, шокировало, когда в 2011 году в “Бутырке” меня вывели на прогулку, а весь двор кричал и радовался. Оказалось, это полковника Буданова убили»,— вспоминает другой осужденный.
( данные по состоянию на 2016 год )
По данным ведомства, в колониях и изоляторах функционирует 61 мечеть, более 230 молельных комнат. Только «официальных» мусульманских общин в пенитенциарных учреждениях насчитывается более 950, в них входят около 9 тыс. мусульман, которым приходят читать проповеди муфтии из Духовного управления мусульман.
Часть мусульман не склонна доверять «официальному» духовенству, при этом не будучи сторонниками радикального ислама. Они предпочитают существовать на зонах обособленно. По мнению Дениса Соколова, ФСИН несколько преувеличивает актуальность ИГ для российских тюрем, считая, что там обязательно будет вестись вербовка. При этом бывший осужденный из бурятской ИК №8 вспоминает, как его сокамерник, осужденный за разбой, в 2014 году заявлял остальным, что скоро выходит, а за время отсидки понял, что ему необходимо ехать в Сирию, чтобы примкнуть к антиасадовским силам. Тем не менее неизвестно, сколько россиян среди сторонников ИГ прошло через тюрьмы и СИЗО на родине. «Спецслужбы предпочитают не останавливать вербовку, чтобы иметь агентурную сеть,— говорит господин Соколов,— но контроль над тюрьмами их руководство рискует потерять».
Тоншаевский районный суд Нижегородской области рассмотрел уголовное дело о ячейке «Ат-Такфир валь-Хиджра», запрещенного в РФ радикального исламского движения, выяснил «Ъ-Приволжье». Участие в экстремистской организации по ч. 2 ст. 282 УК РФ инкриминировали осужденному колонии №12 строгого режима Зелимхану Ганжуеву, отбывавшему девять лет лишения свободы за вымогательство 640 тыс. руб. у жителя Санкт-Петербурга, его похищение и незаконное хранение оружия.
Организатором экстремистской ячейки следствие считает другого осужденного, Романа Аджиева, который освободился из колонии в 2019 году и создал «джамаат» (мусульманская община, созданная для совместного изучения ислама и совершения религиозных обрядов), вернувшись в Карачаево-Черкесию. Там организацию раскрыли сотрудники ФСБ.
Как следует из материалов дела (есть у «Ъ-Приволжье»), задержать Аджиева не удалось: он скрылся и был объявлен в международный розыск. Оперативники ФСБ обнаружили в колонии девять его последователей: Зелимхана Ганжуева, Магомета Тоторкулова , Асадулу Омарова, Магомета Алиева, Ахмеда Гаджимагомедова, Шамиля Мунаева, Сергея Шевченко, Дамира Мубинова и Равшана Абдуллаева.
Российские правоохранительные органы считают, что международное религиозное движение «Ат-Такфир валь-Хиджра» («обвинение в неверии и уход») продвигает среди мусульман исключительно радикальную форму ислама для создания «великого Халифата» посредством «джихада».
В России официального статуса у религиозного объединения нет, его участники действуют конспиративно, не признают светские законы, институты гражданского общества и негативно относятся к официальному мусульманскому духовенству. «Ат-Такфир валь-Хиджра» признано экстремистским и запрещено в 2010 году.
Тюремный «джамаат» действовал в ИК-12 в 2013–2018 годах, установили в управлении ФСБ по Нижегородской области.
Сотрудники спецслужбы полагают, что после освобождения Романа Аджиева Зелимхан Ганжуев унаследовал лидерство в запрещенной в РФ ячейке «Ат-Такфир валь-Хиджра», в которой состоял с 2017 года и тайно проводил собрания участников. Его ближайшим соратником, по версии следствия, какое-то время был Асадула Омаров. По ночам фигурант проповедовал сподвижникам идеи запрещенного религиозного течения и продвигал учение «такфира», или обвинения в неверии официальному духовенству, властям и отбывающим наказание другим мусульманам, которые не придерживались этих идей. Учения идеологов экстремистской организации осужденные читали с мобильных телефонов в интернете.
Девять последователей Романа Аджиева часто конфликтовали с другими осужденными и администрацией колонии, поэтому в 2016 году контроль над ними решили усилить. После этого сторонники запрещенной в РФ «Ат-Такфир валь-Хиджра» решили отречься от Зелимхана Ганжуева, говорится в материалах дела. Как следует из документов, бывшие последователи экстремистского течения стали сотрудничать с ФСБ и официально отказались от участия в запрещенной организации, воспользовавшись положением ст. 282.2 УК РФ и тем самым избежав уголовной ответственности. Они выступили свидетелями по уголовному делу.
Зелимхан Ганжуев с самого начала следствия не признавал вины. Подсудимый заявил, что не участвовал в деятельности экстремистского сообщества, а часть фигурантов уголовного дела вообще не знал.
Он и его защита просили полного оправдания, доказывая, что никакой ячейки запрещенной организации в колонии не было и о самом существовании запрещенного в РФ «Ат-Такфир валь-Хиджра» Зелимхан Ганжуев вообще не знал. Доводы обвинения о собраниях радикальных исламистов фигурант объяснил тем, что в колонии было сообщество мусульман, которые лишь общались и вместе молились.
Гособвинитель, напротив, счел доводы следствия полностью доказанными и потребовал для Зелимхана Ганжуева пять лет колонии строгого режима. В итоге суд назначил фигуранту три с половиной года строгого режима.
Адвокат осужденного Алексей Матасов сообщил «Ъ-Приволжье», что обжалует решение суда.
