По мотивам Московской Международной Книжной Ярмарки-2018

Жила-была Книжка. Не простая, а Художественная. Ее папа, обычный рыбак, любил дочурку до беспамятства, много лет растил, прививал чувства юмора и такта, насколько был научен другими книжками, которых в жизни встречал. Он утверждал, что Книжка у него особенная (еще бы, он же папа), верил в нее и видел красоту, что откроется лишь истинному принцу-читателю. Увы, жили они в избушке на берегу моря, папа рыбачил, а денег едва хватало концы с концами сводить. Откуда взяться принцам в их жизни?

Но была у папы волшебная сеть – раскинешь ее, и все на свете увидеть можно. И себя показать. А время, чтобы показывать, пришло. И стал папа знакомить Книжку с людьми – приятными и не очень, интересными и притворявшимися такими. Верила Книжка в чудо, ждала принца и видела его в каждом, кто на нее из сети смотрел. И хотела перед каждым открыться до конца, но – кто-то сразу в душу лез, другим глубина не нужна была, им только самые интересные места покажи…

То ли Книжка подать себя не умела, то ли просто не доросла, в общем, не получалось у нее найти суженого. Много хороших и по-настоящему прекрасных людей она в сети повстречала, но принца, какого нафантазировала, среди них не оказалось. И вдруг объявление – бал в королевском дворце! Все коронованные особы там будут: и массовые принцы-читатели, и короли-издатели, и репортеры, которым искру будущей свадьбы нужно раньше влюбленных поймать и на века запечатлеть. Папа только руками развел:

– Книжка моя любимая, нет у нас родственницы-феи, а есть только моя зарплата да твоя внутренняя красота. Раздобуду тебе платье по средствам, а как дальше сложится – от тебя зависит. Покажи себя, и, может быть, влюбится в тебя настоящий принц.

Одел он Книжку в цветастое платьице с белой каемочкой и отправил на бал. А на балу книжек всяких-разных… Не протолкнуться. Ходит Книжка Художественная, глядит по сторонам, своего принца высматривает. Да куда там. У одной стены с той же целью толпятся книжки Исторические и те, которые в компанию примазались, потому что очень уж хотят той же фамилией называться. Принцев около них вьется без меры, да все какие-то потерянные или с прибабахом. И вкусы у них извращенные: выбирают в принцессы тех, кто постарше, а еще тех, у кого на веерах, которыми обмахиваются, то же самое написано, что в новостях. Оттого уходят все больше с поделками и подделками вместо истинных Исторических. Но это их проблемы, им потом с этими книжками жить и детей-мысли рожать. Жаль будущих деток, но ничего не поделать, жизнь есть жизнь, как пролаяла одна англоязычная группа. Пошла Книжка Художественная дальше.

У другой стены собрались книжки Оккультные – эти все какие-то злые или унылые, а если веселятся, то неестественно, будто неправильного дыма надышались. Рядом с ними Книжки Поэтические – к ним не подходит никто, и приходится им, чтоб не скучать, вести разговоры между собой или нагло навязываться и прохожих за руки дергать. Даже стыдно стало Книжке за Поэзию.

В центре зала – Книжки Учебные и Научные. Эти себе цену знают, у них собственные принцы и короли, а на прохожих здесь глядят свысока. Любовь здесь только по расчету, все браки давно согласованы и высшими инстанциями утверждены.

Несмотря на внешний шум, около всех книжек, мимо которых Художественная прошла, в воздухе ощущение пустоты висело – будто умер кто-то, и вокруг не свадьба, а поминки. Жуткое впечатление, до мурашек по переплету. И только в песочнице Детских книжек весело. Вот где жизнь кипит! Маленьких принцев там нет, но их мамаши… это что-то. Сметают все подряд, чтобы принцы выросли большими и умными. В том смысле, видимо, чтоб не такими, как их мамаши. Что ж, большими принцы вырастут, не поспоришь, а остальное, как показалось Книжке, не столько от подаренных книжек зависит, сколько от примера вышеуказанных мамаш.

Конечно, Художественная Книжка в первую очередь искала на балу сородичей. Их тоже хватало, но никто не радовался встрече, каждая воспринимала новенькую конкуренткой и если б могла, листки бы повыдергивала да обложку попортила. Все оттого, что Художественными интересовались в последнюю очередь, заодно с прочими, и на каждого принца приходилось такое количество книжек, что читать не перечитать, и еще на обогрев пары мегаполисов останется. И у многих книжек – родственницы-феи. И почти у всех – хрустальные туфельки. Все подготовились, каждая роль Золушки назубок выучила и за принца загрызть готова. Еще были книжки, которые на бал вместе с папами пришли. У некоторых папы известными оказались, такие папы сколько книжек на бал ни приведут, короли всех сосватают, даже еще нерожденных. А кому с папами не повезло, тех в лучшем случае потискают за обложку и тут же глаза отведут – где-нибудь в номерах, мол, встретиться можно бы, но жениться… Грустно стало Книжке Художественной. Будто на выставку собак попала – никому ты здесь не нужна такая, без родословной. До оценок экстерьера и умений даже не доходило.

Бал продолжался. Объявили танцы. Подошел к Книжке принц…

Не так она себе танец на балу представляла. И принца – не так. И королей. Не танец получился, а пошлое «Можно всех посмотреть?» И только хруст туфелек стоял под сапогами принцев и каретами уезжающих королей…

Папа ждал дома. Как и тысячи пап других книжек.

– Ну как?

– Доставай сеть, – сказала Художественная Книжка. – Принцы и будущие короли – там.