Бизнес-проект по обомжеванию страны
Описанные ниже истории с равной вероятностью могли произойти как в столичном регионе, так и в любом другом. Да что там «могли», регулярно происходят. Достаточно вспомнить недавнее задержание группы «черных риэлторов» в Санкт-Петербурге. Публикуя этот материал, редакция «Парка Гагарина» руководствовалась целью не только придать огласке все случившееся, но и детально показать преступные схемы. В первую очередь для того, чтобы люди, попадающие в группу риска, знали, на чем и как их могут обмануть.
Объявлениями о займах, предоставляемых частным лицам, пестрят сегодня и печатные издания, и сетевое пространство. Да что там Интернет, буквально на любом столбе можно найти подобное предложение. Почему оно получило столь широкое распространение? Да, потому что реализуется предельно просто – кредитную историю не проверяют, поручителей не требуют. Пары часов и паспорта достаточно для того, чтобы получить на руки живые деньги. Именно это и нужно людям, попавшим в финансовое пике. Займ, как правило, дается под залог недвижимости, и на старте это кажется вполне логичным (а как же кредитору без страховки). Но именно такое условие и оказывается в дальнейшем ловушкой, выбраться из которой мало кому удается. Бытует устойчивое мнение, что жертвами подобных схем становятся люди пожилые и одинокие. Или же – социально неблагополучные, группа риска, одним словом. Не хочется говорить банальностей вроде «любой может в ней оказаться», добавлю лишь, что масштабы деятельности так называемых «черных риэлторов» оценить сторонним взглядом крайне сложно. Бенефициарам бизнеса по отъему квартир, а это конечная цель выдающих займы под залог недвижимости, долгое время удавалось создавать иллюзию, что в стране действуют разрозненные группы. Но достаточно почитать бумаги и пообщаться с потерпевшими, чтобы понять: процесс поставлен на поток и дело мы имеем с хорошо отлаженной сетевой структурой. Если говорить конкретно о Москве, то есть документы, подтверждающие, что практически все главные, действующие здесь лица, между собой не только знакомы, но и связаны. Официально зарегистрированная компания, уплаченные налоги, офис где-нибудь в центре – благонадежный фасад и прикрытие квартирному рейдерству обеспечены. Помешать процессу мало кто может, потому что слишком много тех, кто от него кормится. Как следствие – в большинстве случаев уголовные дела по обманной системе «займ – залог недвижимости» (а это лишь одна из используемых схем – О.П.) в столице до судебного разбирательства не доходят.
Со Светланой Николаевной Блиновой мы встретились во дворе Мосгордумы, где в тот день проходил круглый стол по криминальной деятельности квартирных рейдеров. В числе приглашенных оказалась и моя собеседница. Глядя на эту интеллигентную, красивую женщину, кандидата медицинских наук, выглядящую гораздо моложе своих 80-и лет, с трудом верится, что ребенком она пережила блокаду. Уверена, что уже в другой, мирной жизни она меньше всего предполагала быть столь цинично обманутой, потому и скрывала все до последнего. А я до последнего не была уверена, что Светлана Николаевна согласится говорить. Обращение в ООО «Энергия», предоставляющее займы частным лицам, серьезно изменило привычный уклад ее жизни. Долгое время женщина даже не подозревала, что собственная жилплощадь ей уже не принадлежит. О том, что у квартиры другой владелец, она узнала от правозащитников. А начиналось все, как и у многих: потребовались денег на лечение. Одинокая хозяйка трехкомнатной квартиры стоимостью 10 млн. рублей – разве могли предприимчивые деятели упустить такую добычу! Оценив болезненное состояние Блиновой, а она с трудом добралась до офиса «Энергии», некто Алексей Луньков (эта фамилия встретится нам еще не раз – О.П.), видимо, оправдывая название фирмы, энергично взялся за дело. «Я сказала, что нужно 50 тысяч полечить позвоночник, – продолжает Светлана Николаевна. – А деньги, которые я возьму, отдам быстро. Луньков вначале хотел дать под продажу квартиры, я ответила: никакой продажи не будет. Квартира у меня одна, никакой собственности больше нет, я на это не пойду. Тогда предложил под залог. Я согласилась». Светлана Николаевна вспоминает, что дело было зимой. В душном помещении, где собралось много народу, сидеть ей пришлось долго. Оставив женщину в приемной, сам кредитор заходил в какие-то кабинеты, выходил из них, просил оригиналы документов, что-то писал, снова убегал: «создавал суету, чтобы я вопросов не задавала», – говорит Светлана Николаевна. В какой-то момент ей стало плохо, и женщина попросила перенести все на другой раз. Однако, ее убедили, что осталась самая малость. Наконец, был вынесен пакет документов на подпись. «Я прошу: дайте мне прочитать или взять с собой, – продолжает Блинова. – Я не могу, не глядя, подмахнуть. А Луньков в ответ: да мы спешим, некогда, понимаете. И все-таки заставил подписать не читая, убедил как-то, он умеет. И вел себя очень вежливо. Чтобы у меня в голове зародилось какое–то сомнение? Не было этого». И Светлана Николаевна ставит подпись, искренне полагая, что на договоре займа. А по факту подписывает доверенность, которая дает право гражданину по фамилии Тюрин в Росреестре зафиксировать сделку купли-продажи. Думаю, излишне пояснять, что было продано-куплено. Женщине даже машину выделили, чтобы съездила сняла квартиру с кадастрового учета. После Блинова буквально клялась, что кроме договора займа ничего не подписывала, нотариуса в глаза не видела, подписи в нотариальной книге не ставила. Уже задним числом женщина поняла, что за нее без нее все сделали. Разве это проблема, когда в том же помещении сидит свой нотариус. Таковым, похоже, и была госпожа Амелькина, засветившаяся, к слову, не только здесь. Но сразу после получения денег Светлану Николаевну гораздо больше волновало другое: Луньков на все настойчивые просьбы отдать подписанный договор займа категорически отказывал. А квартира тем временем пошла по рукам: от Лунькова к «тетке из Орехово-Зуево», от тетки снова к Лунькову... Такой у граждан-аферистов, всегда работающих в команде, метод отмывания жилплощади. Хозяйку при этом не выселяли, ожидая, пока истечет срок исковой давности по оспариванию сделки. И тут, так некстати для «Энергии», к делу подключились Общественный комитет по защите от квартирного рейдерства и СМИ. Резонанс случился нешуточный, начали всплывать фамилии других потерпевших, выставить блокадницу при таком-то внимании на улицу, видимо, не решились. Есть робкая надежда, что следующий акт этой драмы будет разворачиваться уже в суде.
Широко о проблеме «черных риэлторов» заговорили, пожалуй, после истории москвички Татьяны Уткиной. Стоит напомнить ее в общих чертах: героиня истории – инвалид 2 группы. Женщина перенесла несколько инсультов, страдает эпилепсией, а главное – принимает сильнодействующие психотропные препараты. Обработать ее не составило труда. Но комбинация использовалась многоходовая. Для начала Уткину разводят на замену окон в квартире, сразу же организовав под это дело кредит. После чего комнату у нее снимает цыганка Галина, внушившая не совсем адекватной хозяйке, что они давние знакомые. Затем квартирантка, якобы совершенно случайно, узнает о проблемах Уткиной с деньгами, кредит-то надо возвращать. А у Галины, бывают же такие совпадения, есть на примете человек, который может помочь. И заботливая квартирантка сводит Уткину с уже знакомым нам Луньковым, уверив, женщину, что деньги от «Энергии» – исключительный шанс решить ее проблемы. Возможно, это цепь случайных совпадений, но слишком уж связаны между собой все звенья. Надо сказать, что с появлением квартирантки с Татьяной Александровной начали происходить странные вещи. Она, как рассказывали соседи, стала словно заторможенная: двигалась с трудом, сильно похудела, глаза стеклянные, провалы в памяти. И чем дальше, тем явственней. Пока не пожаловалась, что увозят ее, дескать Галя сказала, нужно вещи собрать. И здесь самое время пояснить, что Галя – «профессиональная соседка», оказавшаяся в квартире Уткиной с совершенно конкретной задачей. Обычно подобные деятели вынуждают лишних собственников съехать или за бесценок продать свои метры, в нашем же случае требовалось еще и присматривать за хозяйкой, с чем «соседка» успешно справлялась. Возможно, здоровье Уткиной так явно ухудшалось не по вине квартирантки, и это лишь очередное совпадение. И не факт, что женщину педантично обрабатывали. Но когда рано утром у подъезда появилась машина с молдавскими номерами, Татьяна Александровна уже стояла на улице с узелками наготове. На словах подобный переезд преподносится обычно как определение в коммерческий дом престарелых. На деле дом этот оказывается полузаброшенной халупой где-нибудь на окраине дачного поселка – и это в лучшем случае. В худшем – человек просто исчезает.
Скорее всего и Уткину ждала подобная участь, если бы не соседи, они буквально отбили женщину и вызвали полицию. Тогда-то и выяснилось, что квартира уже несколько месяцев принадлежит все тому же Лунькову. В полиции к новому владельцу отнеслись с полнейшим пониманием, а к прежней хозяйке – с откровенным возмущением: по какому праву она пребывает на чужой территории! Лишившись жилья, Уткина даже не поняла, что произошло: куда –то возили, что-то подписывала, вроде розовую бумажку или желтую... Бумажкой, как несложно догадаться, оказался договор купли-продажи квартиры. Которую, к слову, новый хозяин почти сразу перепродал. Уже на суде начали всплывать любопытные подробности: оказалось, что Уткина, сам того не ведая, и согласие на отчуждение собственной квартиры дала, и обязательство сняться с регистрационного учета – все при живейшем участии нотариуса. Кредиторы настаивали на абсолютной адекватности жертвы. А та утверждала, что продавать квартиру не собиралась, поскольку это единственное ее жилье. Ясность внесла комплексная экспертиза, проведенная специалистами Психиатрической больницы №1 им. Н.А. Алексеева Согласно их заключению, Уткина обнаруживает, цитирую: «...органическое расстройство личности с прогрессирующим снижением памяти на текущие события, снижение интеллекта. Указанные расстройства сформировались задолго до юридически значимого периода подписания договора купли-продажи квартиры и были выражены столь значительно, что лишали её способности к целостному восприятию ситуации, прогнозу последствий своих действий». Проще говоря, женщина совершенно не понимала, что делала. Суд признал договор купли-продажи недействительным, квартиру хозяйке вернули – но это сегодня скорей исключение. А вот фамилия Лунькова, прозвучавшая в публичном пространстве, сработала подобно детонатору. Имевшие несчастье познакомиться с ним, активизировались, начали находить друг друга, объединяться в общественные группы.
Одной из пострадавших оказалась и жительница г. Королева Галина Шувалова, отношения которой с Луньковым поначалу были просто идиллическими. Получив миллион в качестве займа от все той-же «Энергии» (в лице Лунькова – О.П.), женщина исправно выплачивала и долг, и проценты. Но главное: под задушевные разговоры Луньков убедил ее оформить договор купли-продажи квартиры. Мотивация звучала вполне разумная: дескать, бумажка эта – чистая формальность, не отдашь деньги - мне отойдет квартира, но ты же вернешь. Все было обставлено так натуралистично, что и тени подозрения не возникало. Не насторожила Галину Сергеевну и просьба Лунькова, которому однажды понадобился оригинал договора займа: «буквально на денек, кое-что в документы забыл внести». Женщина оставляет себе копию, а оригинал отдает. И примерно в это же время к ней прибегает приятельница. Работая в системе МФЦ и имея доступ к документам, она обнаруживает, что квартира Галины продана. Сама хозяйка возражает: глупости, мол, мне квитанции по коммуналке регулярно приходят. А подруга отвечает, что по документам новый владелец квартиры – некто Луньков. И вот тут-то картинка складывается целиком. Обманутая женщина звонит своему кредитору, тот не охотно, но соглашается на встречу. Только теперь перед Шуваловой, по ее признанию, был уже не прежний обходительный мужчина. Нужда в хороших манерах отпала, в ход пошли угрозы. В суде Луньков утверждает, что никакого займа не было, упомянутый миллион он отдал за купленную квартиру. В подтверждение и договор предъявляет, подписанный, как мы помним, «для подстраховки». Шувалова доказывает обратное, предоставляя договор займа, точнее – его копию. Того, что копии судом к рассмотрению не принимаются, она просто не знала. Оригинал же, напомню, предусмотрительный Луньков у женщины выманил. На этом все могло бы и закончиться, но судья – человек крайне порядочный – дает пострадавшей возможность доказать свои аргументы. А затем принимает решение: квартира в Королеве переходит в собственность Лунькова, но все члены семья Шуваловой остаются там, где жили. Поясню: когда Галина Сергеевна приватизировала жилье, родственники отказались в ее пользу. А по закону за отказниками сохраняется бессрочное право пользования квартирой. Только гражданин Луньков, похоже из тех людей, которые видя цель не видят преград. В ход была пущена тяжелая артиллерия: угрожали, пытались выселять, довели жертву до истощения. Казалось бы – полный набор для возбуждения уголовного дела, и свидетелей хоть отбавляй. Но в полиции посчитали иначе.
Ничего уголовного правоохранители не усмотрели и в облаве, устроенной на квартиру москвички Татьяны Захаровой. Сначала аферисты, получившие обманом долю, подселила к ней целую компанию иностранных граждан, чтобы вынудить хозяйку продать оставшееся за бесценок. А потом и вовсе дали отмашку «штурмовикам»: «Как они ломали дверь! Меня просто пришли убивать, – рассказывает женщина. – И полицейский был с ними вместе. Я в реанимацию попала. Несколько часов штурмовали квартиру. Вырезали ножницами по металлу дыру в двери и травили нас страшным газом перцовым». По части физического воздействия фантазия рейдеров безгранична. Но к нему прибегают уже на последнем этапе. А сначала жертву обкладывают со всех сторон. Схемы по отъему жилья продуманы до мелочей, если человек попал на крючок, шансов спрыгнуть практически нет. Начнем с того, что долг, прописанный в договоре, заведомо невыполним. Закрыть сумму, как бы жертва не старалась, не реально. Да и не надо этого. Ведь конечная цель аферистов – квадратные метры, именно поэтому займ дается под залог квартиры. И в этой схеме масса юридических тонкостей, о которых рядовой обыватель даже не догадывается. Например, практически все дела по «Энергии» если были проиграны, то как раз из-за пропущенного срока исковой давности. По закону оспорить имущественную сделку можно в течение года. Именно столько, заполучив квартиру, ее бывшего хозяина могут не выселять. А смысл? Время и так работает против него. Живет себе «отработанная» бабушка по прежнему адресу, платит коммуналку, пока однажды не вламывается в квартиру «штурмовая бригада». Бабушка пытается угрожать судом, а ей в ответ – «поздно».
К слову, описываемое здесь ООО «Энергия» специализируется как раз на пенсионерах, все его жертвы – люди старше 60-и. А значит – со своим особым менталитетом. Они, например, искренне верят, что мошенники в газеты объявления не дают. Именно это заблуждение и подвело москвичку Зинаиду Беляеву. 72-летняя вдова командира-подводника, многодетная мать, всю жизнь занимавшаяся домом, в новых реалиях ориентировалась не очень уверенно. Задолженность по коммуналке обернулась для нее судом, поэтому объявление о предоставлении займов в газете «Семь дней» Беляева восприняла буквально как спасение. Добавлю, что она ни в коем случае не была злостной неплательщицей, а всю пенсию в 20 тысяч тратила на лечение больной дочери. Позвонив в «Энергию», Беляева озвучила проблему: очень нужно 150 тысяч для погашения долга. Ее пригласили в офис на Ленинский проспект 1, пригляделись, «вошли в положение». А когда по интернету пробили квартиру, женщина попала в сферу особых интересов конторы. Еще бы! Проживает в Генштабовском доме, одних мемориальных досок на нем – не пересчитать, квартиры добротные, в подъезде консьерж. На следующую встречу попросили принести свидетельства на квартиру и выписку из домовой книги. И снова в ход была пущена знакомая песня: это, мол, страховка, вдруг вы, не приведи господи, отойдете в мир иной, что тогда взимать за долги. Позднее уже на суде Беляева постоянно твердила: займ брала не под залог квартиры, у своих кредиторов несколько раз уточняла этот момент, а те успокаивали: договор дарения исключительно для нас, юридической силы не имеет. При оформлении «энергичные» деятели проявили чудеса эквилибристики. Дело в том, что Беляева владеет только третью квартиры. И вот под диктовку она пишет заявление, что дарит принадлежащую ей собственность гражданке Гладковой-Рашниковой (это одна из участниц коллективного творчества – О.П.). за помощь в ремонте и заботу о ее здоровье. Именно эта дама, объясняют Зинаиде Сергеевне, и дает вам взаймы. Возвращаете долг, забираете обратно дарственную. Подразумевалось, что договор дарения является обеспечением займа. После подписания женщина получает аванс. А вскоре ее приглашают и за остальной суммой. К тому времени сделку дарения уже зарегистрировали в Росреестре, только Беляева об этом не знала. Договор дарения – единственный вариант проникнуть в собственники, не уведомляя об этом остальных владельцев жилья (здесь их было еще двое – О.П.). Теперь предположу, как все могло происходить дальше: квартиру сдают «профессиональным соседям», а те берутся за выселение. Методов, поверьте, масса. И отравление газом – еще не самый радикальный. Но при этом аферисты прекрасно понимали, что безвозмездную сделку, коей является дарение, легко оспорить в суде. Чтобы поиметь квартиру наверняка, они соорудили еще один договор – уже купли-продажи. Каким образом на нем оказалась подпись Беляевой – остается только гадать. Сама Зинаида Сергеевна говорит, что человек она скрупулезный и подпись ставила только там, где были обозначены суммы: отсчитали мне 150 тысяч, я тут же пишу: 150 получила. Но кто сказал, что подпись Беляевой не могли банально подделать? В результате вторую половину своей доли она, загадочным образом продала – все той же Гладковой-Рашниковой. Окончание срока исковой давности совпало с трауром в семье Беляевой. Не знаю, на что рассчитывали квартирные деятели, но примчались по адресу мгновенно. А когда хозяйка квартиры увидела собственноручно подписанный договор купли-продажи, чудом не оказалась в «скорой». Ведь обманувшим ее людям верила до последнего: такие красивые, обходительные – разве могут они быть аферистами. Судебного процесса обходительные люди явно не ожидали, равно как и появления адвоката, которая доказала, что срок исковой давности исчисляется с того момента, когда потерпевшая узнала об обмане. А в неведении она пребывала весьма долго, внешне-то в ее жизни ничего не изменилось. «Дело мы выиграли на противоречиях, – продолжает Анна Бочарова, адвокат потерпевшей. – Было два взаимоисключающих документа, две расписки: деньги получила под куплю-продажу и те же деньги под дарственную. Подписывала, не понимая, что. Про куплю-продажу вообще ничего не слышала». Гладкова-Рашникова, на которую оформили квартиру, на суде откровенно «плавала». Вещала что-то про благородного мужа, помогающего бедным бабушкам деньгами. Видимо, на фоне тотальной безнаказанности прицел сбился
Истинные же масштабы явления начали вскрываться, когда в руки Общественного комитета попал список с адресами «отжатых» квартир. Эти сведения собирали и приносили сами потерпевшие. По словам, Елены Мостовичене, комиссара Общественного комитета, через одного Лунькова, начиная с 1999-го, прошло 40 квартирных сделок. С завидной регулярностью в этих аферах начали всплывать и другие фамилии, например, Ильи Письмана. Личность он широко известная, с серьезными связями. «Только в Москве через руки Письмана прошло 66 зарегистрированных квартирных сделок, – продолжает Елена Мостовичене, сверившись с бумагами. – В его собственности находится более десятка квартир – почти все в центре, в очень дорогих домах». Одна из них – квартира №29 на Малой Бронной 34. Правозащитники приходили сюда не один раз, застать никого так и не удалось. Соседка, давно живущая в том же подъезде, рассказала, что квартиру некоторое время назад купил человек по фамилии Письман, а потом приобрел и соседнюю 27-ю. В свое время она принадлежала Анатолию Добрынину – легенде советской дипломатии. После смерти Добрынина в квартире жила его дочь Елена. Как отнимали и на чем обманули – доподлинно, увы, неизвестно. «Елена с Письманом судилась до последнего, – говорит Елена Мостовичене. – Светится по этой квартире и Луньков. Они же друг другу перепродают. А вторая пострадавшая – Чернявская (хозяйка кв.№29 – О.П.) – она вообще в прошлом году пошла в полицию писать заявление по поводу отнятой квартиры и пропала». Известно, что обе женщины сильно нуждались в деньгах. И обе, похоже, не имели родственников. От себя добавлю: одного взгляда на дверь квартиры №27 достаточно, чтобы понять: замки в ней и меняли, и выламывали не один раз.
И что же в сухом остатке? Уголовные дела по заявлениям Блиновой и Беляевой переданы в Главное следственное управление, пока – тишина. С Уткиной ситуация печальней, по факту мошенничества дело открыли еще в 2014 году, до сих пор никакого продвижения. Для подобных историй это уже обычная практика. Хорошо известна чудовищная история захвата дома в Гагаринском переулке столицы, который сопровождался гибелью и исчезновением жителей. Местные органы полиции, как выяснилось, в течение многих лет игнорировали происходящее. Большинство пострадавших годами добиваются возбуждения уголовных дел, а затем расследования. За это время аферисты успевают произвести отчуждение права собственности на отнятое имущество, выселить потерпевших и продать квартиру. А заявления о квартирных мошенничествах с некоторых пор направляются в производство участковых. Есть на этот счет особое указание сверху. В чем логика? Видимо в близости последних к отнятой жилплощади. На круглом столе в Мосгордуме вопросов у пострадавших от «черных риэлторов» была масса – к представителям МВД, Росреестра, Управления регистрации кадастрового учёта, прокуратуры. Конкретных ответов – по пальцам пересчитать. Поэтому, когда одна из жертв кричала в отчаянии «вы нас продали и продолжаете продавать» никто особо не удивился.
В этом материале мы рассказали лишь о нескольких случаях из «практики» только одной компании. В письме, которое Общественный комитет по защите от квартирного рейдерства направил Президенту РФ Путину, Министру МВД Колокольцеву, директору ФСБ Бортникову перечислено почти два десятка подобных организаций. Боюсь, что и этот список далеко не полный.
Ольга Путилова
Фото отсюда
P.S. В Москве «чёрные риэлторы» орудуют от имени коммерческих структур ООО «МСК-групп», ООО «Парнас», ООО «Московская залоговая компания», ООО «Международное кредитное бюро», ООО «Лайнер», ООО «Кредо».