Живу и работаю я в Казахстане. Здесь когда-то с моими друзьями мы выпустились из школы и разъехались по всему Союзу. Но связь поддерживаем. Вот и в этот апрель навестил меня бывший одноклассник со своим сыном. Отец охотой не увлекался, а вот Дмитрий прямо горел от желания побывать со мной на вечерней зорьке. Время было подходящее, охота разрешена, а ехать до разливов надо было не более 30-35 километров. Собрались мы с парнем быстро, вывели из гаража мотоцикл, и в дорогу. Для машины дорога была более чем неподходящая, а вот на двухколёсном добрались до места где-то за час. Уже когда мы выезжали, начал подниматься сильный ветер, но мы в азарте сборов внимания на него не обратили. На скорую руку соорудили себе два «скрадка» и стали ждать. А ветер становился всё сильнее и сильнее, и достиг такой силы, что когда полетели утки, то против ветра они двигались еле-еле. Нам это было на руку – можно было спокойно соблюдать охотничий закон и стрелять только селезней. К моему удивлению парнишка стрелял прилично, и вскоре нашими трофеями стали с десяток «крякашей» и чирков. Злоупотреблять мы не стали, да и темнеть стало быстро. На юге ведь как: сейчас светло, а через десять минут тьма непролазная. Собрались, сложились и.… А мотоцикл не заводится. Сначала подумали на аккумулятор, попробовали завести с хода, но опять облом. Решили проверить карбюратор, а как тут проверять, когда уже полная темнота. Оставалось проситься на ночлег к аборигенам. Километра полтора толкали мотоцикл, чуть не проскочили мимо, но всё-таки на юрты вышли. Приняли нас радушно, с общением проблем не возникло: хозяин прилично говорил по-русски, да и мои шесть лет изучения языка в школе не пропали бесследно. Хозяйка сразу же разожгла самовар, нарвала на скатерть лепёшек, в блюдечке выставила варёный сахар. Хозяин, довольно пожилой аксакал, сел вместе с нами почаёвничать. Сели мы, поджав под себя ноги. Мне-то это без проблем, а вот спутник мой бедный просто замучился.

Хозяйка залила большой заварной чайник, предварительно обдав его кипятком и насыпав туда с полпачки чая, выждала немного, а потом плеснула чуть-чуть в пиалу, вылила из неё в чайник, а уж потом налила в пиалу чая и топлёного молока и протянула мне. А вот моему юному другу она налила сразу, что его очень расстроило. «Геннадий Петрович! Это что, вам из уважения пиалу сполоснули, а я молодой, и так обойдётся?!». Пришлось объяснить ему суть процедуры. Просто хозяйка перемешала содержимое чайника, ведь казахи кипяток в пиалу не доливают! Успокоился парень. Спросил я у аксакала, - «Это что, Бескунак начался?». «Он самый. Дней пять теперь дуть будет». Прихлебнул из пиалы и спросил: « А хотите, я расскажу вам о происхождении этой непогоды? Почему это происходит почти в одно и то же время?» Мы пили чай, грелись, ну и как нам было не послушать. И вот рассказ старика.

«Давно это было. Тогда ещё наша степь на жузы делилась. Большой жуз, средний и малый. Сильно враждовали жузы между собой. Да и в самих жузах между родами единства не было. Боялись люди друг друга, не доверяли. В любом пришельце врага подозревали. И вот однажды, в такой вот весенний день, ветер застал в пути пять очень бедных казахов. Они были настолько бедны, что ни у одного из них не было даже лошади. А ветер был как и сегодня с севера, но со снегом и песком. Валить стал людей с ног, кружить. Сбились они с пути, погибать стали. И тут к их радости сквозь метель разглядели впереди юрты. Проситься стали к людям, в тепло. Но отказали им во всех четырёх юртах. А ветер всё крепчал, да и мороз не отставал от него. Попытались путники прибиться в кошару к скоту, но вышел чабан с ружьём и прогнал. Сбились бедняги в тесный кружок, прижались друг к другу, да и затихли. Так их утром и увидели кочевники. По мусульманскому обычаю похоронили несчастных в тот же день, и в тот же день откочевали с этого проклятого места. Но не было этому роду удачи ни на новом месте, ни на каком другом. До седьмого колена висела над ними вина за содеянное. А в назидание другим родам Аллах повелел ветрам пять дней каждую весну напоминать людям об обязанности быть людьми. И нет в степи ни одной юрты, ни одного дома, где бы ни приютили запоздавшего путника». Аксакал замолчал и протянул жене пустую пиалу. Я тоже молчал, покорённый напевным говором старика. А Дима, убаюканный рассказом, утомлённый трудным днём, уже давно сладко посапывал.

Как мы и предполагали, засорился жиклёр. Ветер стихать и не думал, разве что немного повысилась температура. Но ехать нам было практически по ветру, так что он нам даже в помощь. Распрощались с гостеприимными хозяевами, оставили им селезня и чирка, а с собой забрали эту историю.

А «бес кунак» переводится с казахского как «пять гостей»!

Честно стырено отсюда: https://www.proza.ru/2015/05/17/1757