Ответ на пост «Л-логика»
Логика, говорите.
Лет 17-18 назад в наши дворы пришёл промзоновский пес. Здоровенный, жырный кобелюка, отдалённо напоминающий переростка овчарки. Прилунился на заброшенной-переломанной бывшей детской площадке и... начал выть. Выл днем, Выл ночью. Выл утром. Сердобольные баппки, пихаясь локтями, мчались к нему с едой, водой, мисочками, подстилочками — не зря! Не зря же они хранили вот это вот драповое мужское пальто образца 1953 года! ... Псу было пох на всё. На миски-кусочки он даже не глядел. Временами он на полдня уваливал обратно на свою промзону, куда и откуда спокойно проникал под воротами, очевидно там наедался, спал, отдохнувший возвращался в наш двор и выл.
Когда я выходила гулять со своей немецкой овчаркой, ко мне подходили абсолютно незнакомые люди и спрашивали— не моя ли собака воет утром-ночью. Было мне тогда лет 28-29, выглядела я почему-то на 18, и, разумеется, когда я отвечала, что нет, не моя, на меня смотрели с глубоким недоверием и сожалением: вот ведь, такая молоденькая, а врет и не краснеет. Да и вообще, куда, ну куда такой девочке — немецкую овчарку??!
Человеке на десятом меня перемкнуло. Я стала спрашивать в ответ: скажите пожалуйста, а где вы слышали этот вой? Ну вот здесь же, вот прямо с этой площадки, — показывал рукой человек. А во сколько это было, не отставала я — так всю ночь же, с 10 до пяти утра... Так вот, как можно более занудным тоном отвечала я, моя собака живёт дома. И спит дома. И никак не может выть всю ночь во дворе. Врёт, да ещё с гонором, печально вздыхал очередной знаток собачьего поведения и девичьих душ и отходил, всей спиной выражая негодование и сожаление.
И вот один раз я гуляю со своей немкой по большому газоно-пустырю, где в те годы все местные выгуливали собак, а прямо посреди той самой заброшенной площадки сидит тот пес и воет. Такими репризами: минуты две воет, минуты три слушает сырое мартовские утро, и снова воет.
И в очередные три минуты затишья ко мне подходит очень серьёзный, очень решительный, очень представительный дяденька и, строго сдвинув бровки, вопрошает: девушка, это же ваша собака воет??!?!!! Я тихо охуеваю, потому что воющий пес реально сидит посреди открытого места, у всех на виду, и как его можно не вычислить — для моего скорбного девичьего умишка загадка. И не успеваю ни ответить, ни послать, как пес в ста шагах за моей спиной вскидывает морду и заливается великолепнейшей руладой, далеко разносящейся в сыром воскресном утре на радость всей округе.
Я делаю полшажочка в сторону и молча указываю пальцем себе за спину. Туда, где душераздирающе исполняет свое соло пёс. Пес воет от всей души, с надрывом и страстью. Моя овчарка с лёгким нетерпением тычет мне в руку мячик — ну пойдём, пойдём уже играть!!!
Дяденька долго и непонимающе смотрит на завывающего пса. На овчарку. На меня.
И спрашивает: так это ваша собака воет???
Тут уже я взорвалась. Я я пыталась сказать, что у меня одна собака, что это не мой пес, и что вот он, пес, сидит и воет, а моя вот она, стоит и молчит и умоляюще подпихивает мне в ладонь мячик... Кажется, я его не убедила. Только лишний раз подтвердила, что все собачники — неадекваты. Что все бабы — врут. Что он-то точно лучше знает.
... А через несколько дней к этому псу откуда - то пришла крупная, жирная, патлатая и очень злобная сука. Он заткнулся, и они на пару стали объяснять прохожим, что нех тут ходить, ездить, гулять с собаками и тд.
Вскорости были уведены обратно на промзону крупными и злыми дядьками. Потом ещё несколько раз за несколько лет появлялись парой, но редко и ненадолго.
