Край Будущего

Разработка технологий для отправки космических аппаратов к другим звёздам остаётся одной из ключевых задач современной науки. Проекты, такие как Breakthrough Starshot и Tau Zero Foundation, исследуют возможности использования направленной энергии для межзвёздных полётов. Недавняя работа Джеффри Грисона из Tau Zero и Геральта Брюхауга из Лос-Аламосской лаборатории предлагает новый подход — использование релятивистских электронных пучков для продвижения космического аппарата.

Основной проблемой таких миссий является масса аппарата. Проект Breakthrough Starshot предлагает создание миниатюрных зондов с большими световыми парусами, которые могут ускоряться с помощью лазерного луча к Альфа Центавру, но они ограничены в возможностях сбора научных данных. Авторы новой работы сосредоточились на более крупном зондe массой до 1000 кг, сопоставимом с аппаратами «Вояджер», но оснащённом современными сенсорами.

Их подход основан на длительном воздействии релятивистских электронных пучков, которые способны эффективно передавать энергию на расстоянии до 1000 астрономических единиц. Это позволяет достичь скорости до 10% скорости света и, теоретически, добраться до Альфа Центавра за 40 лет. Такой подход значительно расширяет возможности научных исследований за пределами Солнечной системы.

Для реализации этой идеи потребуется уникальная технология — солнечная статита, которая будет «парить» над Солнцем, удерживаясь на месте благодаря световому давлению и магнитным силам, и генерировать пучки энергии для продвижения аппарата. Несмотря на значительные технические вызовы, авторы уверены, что предложенные технологии достижимы и могут сделать межзвёздные полёты с научной нагрузкой реальностью в пределах человеческой жизни.

Сатурн действительно славится не только своими величественными кольцами, но и множеством интересных лун, среди которых Диона занимает особое место!

Диона, четвёртый по величине спутник Сатурна, очень похожа на другой спутник Сатурна — Рею. Оба тела имеют схожий состав, альбедо и характеристики поверхности. У них также наблюдается резкое различие между ведущим и задним полушариями, что обусловлено тем, что спутники всегда повёрнуты к Сатурну одной стороной, и одно из полушарий «смотрит» в сторону движения спутника по орбите.

Диона состоит преимущественно из водяного льда с значительной примесью каменных пород во внутренних слоях, что подтверждается её плотностью.

Ведущее полушарие Дионы сильно кратерировано и однородно по яркости. В то время как заднее полушарие содержит тёмные участки и паутину тонких светлых полосок, представляющих собой ледяные хребты и обрывы. Согласно данным миссии «Кассини», некоторые из этих полос имеют высоту в несколько сотен метров. Ряд полосок пересекает кратеры, что указывает на более позднее появление обрывов. Ранее считалось, что светлые полосы образованы в результате криовулканизма, но это предположение было опровергнуто.

На Дионе можно наблюдать как сильно, так и слабо кратерированные области. Многие из наиболее кратерированных регионов находятся на заднем полушарии спутника, несмотря на то что, согласно расчетам, ведущее полушарие должно подвергаться большей метеоритной бомбардировке. Возможно, когда-то Диона была развёрнута в результате удара крупного астероида. Судя по обилию крупных кратеров, такой разворот мог происходить неоднократно. Тем не менее, её нынешняя ориентация существует уже миллиарды лет, о чём свидетельствует высокая кратерированность и светлый цвет ведущего полушария.

Кратеры на Дионе не имеют таких высоких стенок и центральных горок, как на Луне и Меркурии. Это может быть связано с пластичностью льда, что позволяет деталям рельефа сглаживаться в течение геологически значительных промежутков времени, аналогичные процессы также наблюдаются на Каллисто.

Диона обладает тонкой атмосферой, содержащей ионы кислорода с плотностью примерно один ион на 11 см³.

В мае 2013 года, на основе данных миссии «Кассини», специалисты NASA выдвинули гипотезу о том, что под поверхностью Дионы может находиться океан или когда-то он существовал. Это открытие делает её интересным объектом для дальнейших исследований в области астробиологии.

После нового года мы плавно возвращаемся в новый год с обычным двухсолевым планом. Сегодня мы узнали, что движение не достигло запланированной точки, но, к счастью, планировщики ровера определили, что мы все равно находимся в хорошей позиции для проведения контактной науки на двух зимних объектах — «Снежный ручей» и «Зимний ручей». Мы также провели много удаленных научных исследований с помощью ChemCam, используя LIBS на «Виноградной лозе» и «Черепной скале», а также делаем дальние снимки бугров Тексоли и Уилкерсона, а также Месы Гулд. Mastcam будет снимать множество объектов как ближнего, так и дальнего плана, включая «Красную коробку», «Пойнт Мугу», «Каменный каньон», «Сосновую бухту» и «Шалфей колибри», чтобы исследовать различные структуры в основании. Мы не можем забыть и об атмосфере — у нас есть несколько исследований пылевых вихрей, чтобы наблюдать за поднятием пыли, но настоящей звездой шоу (по крайней мере для меня) является съемка облаков.

Хотя мы только что вошли в 2025 год здесь, на Земле, мы также находимся близко к началу нового года на Марсе! Марсианский год начинается с северного весеннего равноденствия (или начала осени в южном полушарии, где находится «Кьюриосити»), и марсианский год 38 начался 12 ноября.

Сейчас мы находимся примерно на третьем этапе осени на Марсе, и южная марсианская осень и зима приносят одно — облака! В начале марсианского года мы начинаем видеть облака на закате. Это серебристые (то есть «освещенные солнцем») облака. Хотя солнце уже село в кратере Гейла, облака находятся достаточно высоко в атмосфере, чтобы солнечные лучи все еще освещали их, заставляя их казаться почти светящимися на небе. Это можно увидеть и на облаках на Земле в сумерках! Марсианский год 38 будет нашим четвертым годом, когда мы фиксируем эти сумеречные облака, и изображения с Навкам (одно из которых вы можете увидеть выше) уже показывают, что нас ждет еще один год впечатляющих облаков!

Журналисты издания The Atlantic составили подборку самых красивых изображений, полученных в прошлом году космическими телескопами NASA — «Хаббл» и «Джеймс Уэбб».