Последние пары проходили быстро, аудитории пустели на глазах. Но в 314-м кабинете, пахнущем мелом и старыми книгами, у доски, исписанной формулами предельной полезности, задержалась небольшая группа студентов. Пятеро: шумный Артем, серьезная Айгуль, вдумчивый Борис, тихая Лиза и вечно сомневающийся Доминик.
Ребята окружили Олега Юрьевича, их преподавателя экономики. Он был сед, как лунь, и его старенький, но безукоризненно чистый костюм, казалось, хранил в себе память о всех экономических парадоксах, которые он за жизнь объяснил. Его взгляд из-под густых бровей был усталым, но пронзительным - таким, что на экзамене казалось, будто он видит не твой зазубренный конспект, а сам ход твоих мыслей.
Олег Юрьевич, - начала Айгуль, пока он аккуратно складывал свои конспекты в потрепанный портфель. - Мы тут спорили... Почему, собственно, инфо-цыгане до сих пор находят свою публику? Ведь все вроде бы понимают, что это развод.
Олег Юрьевич приостановился, застегивая портфель.
Интересный вопрос. А как вы сами думаете? Давайте вместе разберемся.
Первым, как всегда, выпалил Артем, не подумав:
Да потому что люди - идиоты! Ленятся голову включить. Ловятся на самую дешевую удочку, как...
Олег Юрьевич поднял на него взгляд. Не гневный, не осуждающий, а скорее устало-печальный. Артем сразу сник.
Артем, «идиот» - это не экономическая категория и не объяснение, - тихо, но очень четко произнес Олег Юрьевич. - Это ярлык, который мы вешаем, когда нам лень понять причину. Да, элемент глупости, или, точнее, доверчивости, присутствует. Но это - следствие, а не корень. Продолжайте.
Айгуль, поправив платок на волосах, сказала увереннее:
Они обещают быстрые деньги. Легкий успех. Все же хотят разбогатеть, не прилагая титанических усилий.
Верно, - кивнул Олег Юрьевич и перевел взгляд на Бориса.
Это игра на страхах, - добавил тот. - Страх остаться без денег, страх, что другие преуспеют, а ты нет. FOMO, кажется, это называется.
И еще... они создают ощущение, что ты входишь в какой-то особый круг. Избранных. Это приятно.
Доминик, покручивая в руках смартфон, заключил:
Да и маркетинг у них огненный. Вся лента в соцсетях забита их кричащими роликами. Нельзя просто так взять и не увидеть этого.
Олег Юрьевич медленно провел ладонью по лицу.
Вы большие молодцы. По сути, вы сами и перечислили все основные причины: эксплуатация базовых инстинктов, страхов и социальных механизмов. Но теперь мне интересно вот что. - Он обвел взглядом затихших студентов. - Это искоренимо? Скажите, разве человечество когда-нибудь сможет окончательно отказаться от дармовщины, от этой «волшебной таблетки»? Меняется ли природа человека? Давайте заглянем в историю. Приведите мне пример из древности или Средневековья, который покажет, что алчность и поиск легкого пути - это константа.
Студенты задумались. В аудитории повисла тишина, нарушаемая лишь гулом за окном.
Алхимики, - неуверенно сказал Борис. - Они же столетиями искали философский камень, чтобы превращать свинец в золото. Та же самая «волшебная таблетка» для богатства.
Точный пример, - кивнул Олег Юрьевич. - Столетия. Значит, противоядия от этой напасти нет? Вечный спутник человечества?
Он помолчал, глядя в окно на серое университетское здание напротив.
Я вам скажу, что еще 35 лет назад, в нашей стране, которая тогда называлась иначе и была больше, такой напасти в таких масштабах... не было. Можно долго и справедливо говорить о советском воспитании, о коллективной морали. Но мне думается, что истинный ответ лежит глубже. И дело не в правоохранительной системе, не в комиссарах в пыльных шлемах и уж тем более не в ГУЛАГе. А в самой системе. В политико-экономической формации.
Он снова посмотрел на них, и в его глазах вспыхнул тот самый огонь, который бывал на самых ярких лекциях.
Представьте себе общество, - продолжил он, - где сама экономическая структура, сама конституция бытия ограничивает аппетиты. Каким бы ты хитрецом ни был и какие бы алчные люди тебя ни окружали, ты не можешь иметь - законно - больше одной государством обеспеченной тебе квартиры, одной машины, одной дачи. Ты можешь быть гением или бездарностью, трудягой или лентяем - но твой «потолок» материальных благ, за которым начинается либо криминал, либо колоссальный, заметный всем общественный труд, объективно ограничен. А главное - исчезает сам смысл этого бесконечного накопления. Зачем тебе десять квартир, если их нельзя сдать в аренду баснословно дорого, потому что жилье - не товар, а право? Зачем тебе десять машин, если статус измеряется не их количеством, а твоим вкладом в общее дело? Всякому проходимцу в такой системе просто нечего продавать. Его «секрет успеха» бессмысленен, потому что успех определяется в иной, не денежной парадигме. Почва для его ядовитого семени - неуемная потребительская жажда - просто отсутствует.
Доминик открыл рот, чтобы возразить, найти слабое место в этой, как ему казалось, утопической конструкции.
Но Олег Юрьевич мягко поднял руку, останавливая его.
Не спеши, Доминик. Не спешите все. Подумайте над этим. А сейчас мне надо подготовиться к паре у следующей группы.
Он вышел из аудитории, оставив за собой тишину, полную недосказанности. Студенты еще несколько минут молча сидели, глядя на пустую доску, где только что были написаны формулы, а теперь витала куда более сложная и непривычная формула целого мира.
А вечером в сторис у Доминика появился загадочный пост: «Разговор с Профессором. Мы все ждем волшебную таблетку, потому что нам продали болезнь. А что, если можно жить в мире, где этой болезни нет?»
