Госпожа Настя. Согласно паспорту и фамилии второго мужа - Анастасия Марковна Соколова, в девичестве Анастасия Мурашко. Она же - Генриетта Штольцблюм. Она же - Кайса Мякинен. Она же - Вероника Арбузова. Она же - Настька Шиш. И самое главное и основное: она же колдунья Ябеда Корябеда. Вот только почему она ябеда? Где искать? Данная персона с тысяча девятьсот девяносто шестого года известна под этим весьма специфическим прозвищем, при этом её основная сфера деятельности не колдовство, а мошенничество.
У Дениса под вечер аж глаза заболели - так много читать пришлось. Он даже с собой на дело эту чёртову папку захватил и продолжал читать всю дорогу, недоумевая про себя, как же это Валере удалось всё осилить? Тут же прорва материала, а к каждому листику прикреплены сопроводительные записки, вкладыши и даже чеки. Вот зачем им спрашивается эти чеки?
— Есть чего интересное? — зевая за рулём, интересовался очкарик. — А то я ведь только по верхушкам прошёлся, в глубь не заглядывал.
— Почему её называют - Ябеда Корябеда? — не отрываясь от чтения, спросил Денис.
— Ну, это легко ответить...Она своих подельников сдала КГБ, а те всю шоблу сгрузили восьмому отделу. Настя проходила свидетелем, отделалась условным сроком и благополучно смылась, прихватив общак.
— А где про это написано?
— Cразу после восемьдесят девятого. Она три года рукавицы шила вместе с Марфушенькой, а до этого торговала собой и колбасой от завсклада. Валютная проститутка с копчёной колбасой - Настька Шиш. Экзотика. Как её из балерин вышибли, так и пошла по кривой дорожке. Судили мадам при Андропове, но посадили уже при Горбачёве. В восемьдесят седьмом она вышла и вступила в клуб анонимных Кашпировских. Ездила по стране с концертами гипноза и магнетизма со взломом. Они в основном по деревням и сёлам работали, там бабла было больше, народ тёмный и власти никакой. Тогда многие советские бизнесмены так делали. Видеоклубы на колёсах, стоматологи на передвижных таратайках, скупка золота и предметов старины, а вместе с ними лекторы разные катались, вот и экстрасенсы под видом лекторов занимались торговлей. Где зубы заговаривали, где швы рассасывали, а где и вовсе...Ну сам понимаешь... Солдатик! Сосать-сосать, десять долларов!.. Марфушенька, кстати, только в девяносто втором откинулась.
Денис нахмурился и перелистнул несколько страниц.
— Ты про ясновидящую? Мне непонятно, почему эта бабка на свободе, а не в подземном бункере фотографии перебирает в качестве сотрудника спецслужб.
— А её слишком поздно вычислили, — хихикнул Валера. — Марфушенька-Душенька, двадцать лет по монастырям пряталась, а уж когда её раскрыли... Ты поищи, там приписки в её личном деле, выяснилось, что данная особа не имеет полезного потенциала, вот её и закрыли за убийство, отправили типа в резерв.
— Сколько-сколько абортов??? Она что каждый год аборт делала?
— А чего ей ещё при мужском монастыре было делать? — Валера философски пожал плечами. — Сначала её лечили от блуда, экзорцисты из неё беса изгоняли, а потом это дело ей так понравилось, что она тусила в обители, пока её оттуда с пузом не выгнали.
Товарищ директор почесал затылок и на всякий случай сверился со словами напарника. Всё верно, тот не приврал. Марфуша - монашеское имя. При постриге выдали. А по паспорту она Даздраперма ( Да здравствует Первое мая ). Даздраперма Синицкая. Росла любознательной и внешне привлекательной девочкой, в возрасте двенадцати лет начала интересоваться противоположным полом, вызвав возмущение своей рабоче-крестьянской родни. Даздраперму возили по врачам, отправляли учиться в специнтернаты, но это не помогало, в четырнадцать она в первый раз забеременела, тогда же и первый аборт, а в шестнадцать её отдали в руки церкви. Два года из неё изгоняли бесов и вот результат - психика у девушки не выдержала и стала она Марфушенькой. М-да. Последнего ребёнка она родила и тут же убила поскольку в её представлении дитя могло быть только от Христа и никак иначе. Для неё это было вполне нормально, согласно своим представлениям она избавлялась от отродья Дьявола нажитого во грехе, но общество не оценило её духовного подвига и посадило Марфушеньку в тюрьму.
— Позорная банда фриков, — прокомментировал он, не сдержав чувств.
— Я бы не был так категоричен, — не отрывая от дороги своего взгляда, отозвался Валера. — Почитав документы, я пришёл к выводу, что у них весьма гибкая система управления, бандиты в подчинении, госслужащие, ведьмак, киллеры, ясновидящая и даже берегиня. Такое, знаешь ли, не провернуть с бухты-барахты. Они тут давно. Поднялись в святые девяностые на гребне предпринимательской волны, интегрировались, приспособились, накопили деньжат. Они подмяли под себя армию шарлатанов, всё верно, но это лишь малая часть их бизнеса. Они очень разносторонние предприниматели, а такое без умного лидера не провернуть. И между прочим дзяд, которого ты самовольно убрал, отвечал за их маскировку. Поэтому чем быстрее два вороватых шмеля сдёрнут немножко медка с этой пасеки - тем лучше. Я ведь чего опасаюсь: скоро нашими пчёлками заинтересуются и другие любители мёда. Шершни, пичуги, медведи всякие. Ну короче хищники покрупнее нас, усекаешь?
Домовые сообщили Денису о подготовке к переезду в квартире куратора ещё в обед, но так же посоветовали не торопиться. По их словам приехало несколько человек и они стали раскладывать деньги по мешкам и коробкам под чутким руководством хозяина. Делать они это будут долго, скорее всего до вечера, а кроме денег будут грузить различные предметы старины, а среди них статуи и картины и много чего тяжёлого. Всё это требует тщательной упаковки и осторожности в транспортировке. Грузовики встали прямо напротив подъезда, а все автомобили во дворе быстро и споро эвакуирует милиция под видом борьбы с терроризмом и утечкой опасных газов. Частное предприятие "Заговор" заявилось в половине седьмого вечера и к тому времени погрузка всё ещё не была закончена и им пришлось выдавать себя за своих чтобы скоротать время.
Милиционеры попытались завернуть их микроавтобус на въезде во двор. Они, как это часто бывает, стали требовать документы и московскую прописку, а то что это на машине номера рязанские, вы откуда такие нарисовались, а регистрация у вас есть? Поворачивайте, поворачивайте, не видите тут утечка опасных террористических газов?
Но ЧП Заговор это нисколечко не смутило. Валера тут же на месте показал милиции в оцеплении, что с документами у него полный порядок. Есть паспорта, водительские права, прописка, наряд допуск на работы на высоте, пропуски в Российскую Государственную библиотеку, а так же аттестаты сварщиков шестого разряда и удостоверения майоров ФСБ.
Запугав милицию страшными документами до полусмерти, они заехали во двор и, потолкавшись между служебными машинами, заняли оборону на детской площадке, после чего Валера, как самый ответственный и общительный, выскочил из машины и побежал со всеми знакомиться. Вернулся он через час, когда небо затянуло тучами и начался дождь. Он вернулся не один, вместе с ним были снайперы и в салоне сразу же стало шумно. Появился термос и бутерброды.
— Не, а чего им на крыше мокнуть? Там дождик, — сердобольно говорил Валера.
— А почему к нам? Вон у них там фургон стоит, пусть к себе идут, — потребовал товарищ директор.
— Деня, повежливее с нашими грузчиками, тебе ещё с ними деньги носить.
— В смысле с грузчиками? Разве мы не перехватим грузовики по дороге?
— О, Господи! — простонал Денис.
Чавкая чужим бутербродом, ушлый очкарик рассказал, как проник в квартиру Аполлона и помог последнему пересчитать ценности, но потом туда припёрся ведьмак и выяснилось, что Альтазар собирается посадить в каждый фургон смертников одержимых. Одержимым приказано стрелять в каждого, кто покусится на сокровища госпожи Насти, и они будут следовать этому приказу до самого окончания пути, пока Альтазар лично не снимет с фургонов защитные печати. Поэтому наглый, воодушевляющий и полный адреналина хапок - отменяется. Не будет никакого преследования автоколонны и Дениски, перепрыгивающего с грузовика на грузовик на скорости семьдесят километров в час. Ценности привезут куда надо, сгрузят, отчитаются перед Ябедой Корябедой, а потом погрузят в другие грузовики и эти грузовики скроются в неизвестном направлении. Вот как всё будет. Понял нет?
— Хорошо. А зачем нам снайперы? — уточнил Денис.
— А ты сам всё это будешь таскать, Митрофанушка? Тебе же не положено, ты ж директор. И не только они сегодня потрудятся, ты не переживай. Я со всеми тут за руку поздоровался, даже с Буруновым, он тут где-то недалеко бегает. Каждый милиционер, каждый спецназовец, каждый из этих слуг народа, сегодня получил установку на добро. Сегодня мы все уйдём с добром. У каждого будет своя задача и цель и уверяю тебя: всё что ты сейчас наблюдаешь - жалкий лепет по сравнению с моей организацией труда. У меня бы они все тут всё за часик перетаскали и почтой России прямиком бы на Кипр. Я организовал настоящую круговую поруку и грандиозную провокацию ибо денежки, которые будут считаться доставленными, начнут искать далеко не так быстро как те, которые спиздят по пути следования, смекаешь? А когда столько народа участвует в таком деле, а их тут на секундочку почти шестьдесят человек, то очень трудно будет найти виновного.
Товарищ директор выслушал план и всё равно настоял на том, чтобы снайперы ушли к себе. Очкарик повздыхал для приличия, но послушался и попросил своих новых корешей на выход. Когда те ушли он от скуки включил радио и принялся рассказывать, что распределил милиционеров на три группы. Одну возглавит он, вторую Денис, а третью, ну пришлось привлечь к работе куратора, но ничего страшного, он был не против. Его воля сломлена и он ради ЧП Заговор готов на всё хоть под поезд, хоть в Магадан, только моргни, короче.
— В смысле, куратора?! — ужаснулся Денис. — Почему именно его?
— А почему нет? Грузовики едут по разным адресам, мы в любом случае разделяемся. Аполлон - едет только на свою точку, где его тоже ждут свои люди на приёмке, а остальным он будет сигнализировать через телефон. Каждый из нас, я имею в виду нас, берёт на себя тех кто будет принимать ценности. Своих мы нейтрализуем, а Аполлон соответственно, скажет своим, что это тоже такой приказ и они не волновались. А они потом всё забудут, честное слово, мы своим память подчистим, ну а наш зомби, соответственно, после выполнения операции, соберёт всех своих в одном помещении и применит твою гранату с "отшибином". Кстати где она? Ты ведь её взял, ведь взял же?
— С каждым днём я боюсь тебя всё больше и больше, — пробормотал Денис ощупывая свои карманы в поисках искомой гранаты. — У твоих махинаций вообще есть предел? Ручаюсь, если бы ты командовал российскими войсками, то в случае нечаянной войны с Эстонией ты бы и Австралию под шумок штурмом взял.
— Это ты сейчас на что директорская морда намекаешь? — не понял его Валера.
— На то что ты за час сотворил хитрую аферу, всё усложнил и запутал, хотя мог бы просто всех зомбировать и всё отобрать.
— Мог бы, — кивнул очкарик, — Но тогда за эти деньги придётся бороться с неизвестным исходом, а так, мы их забираем, госпожа Настя, неделю или две губами пролячкает, а потом начнёт расследование по остывшим следам и запутается окончательно. А мы себе яхту купим, в Крым, костюм с отливом пошьём. Тебе пошить?
— Да пошёл ты, — беззлобно сказал Денис и протянул гранату. — На. Чеши отсюда, мафиози.
— Слушаюсь, товарищ директор! Валериан Бульбулькин к вашим услугам!
Валера дурачась сделал вид что отдаёт честь, забрал гранату, открыл дверь и скрылся за пеленой дождя.
К девяти часам вечера к куратору зачем-то зарулила на своём лимузине госпожа Настя. С нею приехали генерал Фёдоров и Марфушенька. Денис напрягся издали почуяв эту чокнутую ясновидящую. Она могла обосрать всё дело, тем более, что Валера тусил вместе с милицией и явно не собирался возвращаться в микроавтобус. Он уже хотел было идти и лично нейтрализовать опасную богомолку, но тут в кармане завибрировал телефон.
— Алло, — с облегчением сказал он потому как с этого номера ему мог позвонить только напарник.
— Не вздумай к ней приближаться, это тебе не Альтазар, — предупредил Валера. — В бардачке лежит идол страсти, сверни ему башку на минуточку, доставь тетеньке удовольствие.
Денис послушно открыл бардачок и достал из него небольшую продолговатую фигурку отлитую из меди. Он прекрасно знал, что это за идол такой. У него была съёмная голова и полое тело содержавшее в себе духи из запретной страны Офир. Но эти духи были не совсем для людей, в их составе были не только возбуждающие вещества, но ещё и концентрированные сексуальные эманации. Дорогая штука и крайне опасная, если её скажем на Красной площади оставить, на денёк, то демографический план по столице будет выполнен на пять лет вперёд. Впрочем и смертность будет чудовищная - духи вызывают не просто желание, они вызывают безумие, потому лучше конечно не открывать.
— Если я открою, то тут случится Содом и Гоморра, — предупредил он.
— Я тебе русским языком говорю: на минуточку! — взвыл в трубку Валера. — Не успеет тут никто за минуточку, а Марфушеньке в самый раз будет. И не открыть, а повернуть крышку. Ты когда собака, к ясновидящим инструкции будешь читать? Кто первым беду почует? Только не говори, что ведьмак Альтазар - я тебя с директорского места ногой спихну!
— Да понял я, понял. Делаю.
— Всё. Целую в щёчку, заранее...
— Я бы сходил, но меня грехи не пускают. Адью. Я пошёл смотреть шоу.
Госпожа Настя приехала исключительно для собственного успокоения. На сердце было как-то муторно в последние дни, странное ограбление, да ещё и Федот куда-то пропал. Всех проверила, всех обзвонила, но никто не мог сказать куда делся этот мутный дзяд. То что Лала с ума сошла её нисколечко не волновало, её легко было заменить, а вот Федот, он был ценным сотрудником. Его обереги и амулет много раз отводили от неё беду, а теперь даже Марфушенька не даёт вразумительного ответа на его счёт. Умер? Нет не умер. Жив? Да вроде бы и не жив. Он же никогда по-настоящему живым-то и не был. Дзяд и раньше исчезал, но всегда предупреждал заранее, а тут, вдруг начал самовольничать. Куда же он делся? Может на охоту за очередной сильной душой отправился? Хоть бы сумку, старый хрыч ей оставил. В сумке у него самые сильные полтергейсты.
Аполлон узнав о её приезде тут же выбежал встречать держа наготове бумаги с отчётностью. Увидев его Настя опустила стекло со своей стороны двери и приготовилась слушать. Выходить она не собиралась, на улице моросил гадкий дождь, впрочем куратор тоже не собирался мокнуть, его сопровождал какой-то тощий очкарик с зонтом.
— Я бы тебя в салон пустила, но мы только что из химчистки, — как бы извиняясь сказала она.
— Ничего страшного матушка, — отвечал Аполлон. — Вот пожалуйста, полная опись. У меня всё подсчитано.
— М-м. И сколько же там? — лениво спросила Настя забирая бумаги и одним глазом посматривая на сопровождающего. Где-то она его видела. Очевидно один из помощников генерала. Сам же Фёдоров сидел на другом сиденье, поближе к мини бару рядом с Марфушенькой уткнувшейся носом в подорожный псалтырь. Ясновидящая молилась, генерал выпивал, все были при деле. А через секунду Настя и вовсе забыла про этого очкарика, слишком уж невзрачное у него было лицо.
— Три двести ассигнациями в рублях, два и восемьдесят семь миллиона в долларах, евро полмиллиона, золото, серебро, платина по курсу, картины, утварь, японские мечи, нэцкэ, кляссеры с марками, монеты, статуи... — принялся сбивчиво перечислять куратор.
— Ты меня утомляешь. Я тебя про общую сумму спросила, — прикрывая ладонью рот зевнула госпожа Настя.
— Четыре восемьсот, это вместе с сегодняшней оценочной стоимостью нашего антиквариата, — сглотнув слюну быстрым голосом доложил куратор.
— Неплохо, — женщина положила бумаги рядом с собой. — Через сколько вы заканчиваете погрузку?
— Мы уже почти закончили. Сейчас Альтазар рассаживает в фургонах своих, эм, людей. Потом он наложит печати и мы поедем. На приёмке всё подготовлено, сейфы, бункеры, периметральная сигнализация, видеокамеры, постоянная охрана, лучшие из лучших... — затараторил куратор.
— Хорошо, хорошо. Заткнись. Мы подождём тут немного, проконтролируем. Хорошо? — перебила его Настя.
Аполлон подобострастно нагнулся целясь поцеловать ручку своей хозяйке, но тут из салона послышался недовольный рёв генерала.
— Бабушка, вы чего себе позволяете?! Я же женат!
Госпожа Настя повернула голову и узрела совершенно непостижимую вещь. Марфушенька, тихая и скромная монашка, напала на генерала требуя от него немедленного соития. Одна её рука обнимала Фёдорова за талию, а другая бесцеремонно заползла под ремень. Тонкие её губы страстно и отчётливо шептали:
— Возьмите меня офицер! Возьмите прямо здесь, покажите мне своё орудие! Я изнываю!
— Ты чего творишь дура! Отпусти яйца, я даже жене своей такое не позволяю!
— Не отпущу! О какие же они большие, мохнатые!
— Анастасия, уймите свою весталку, я ей сейчас по харе дам! Что за безобразие?
— Марфушенька прекрати! Ты ведёшь себя неподобающе! — вступилась за генерала Настя.
— Отзынь, сука бля, это мой мужик! Весь мой! — неожиданно грубо отозвалась ясновидящая и принялась страстно целовать перепуганного генерала. — Ну давай, скидовай портки миленький! Я тебе сейчас в дымоход дам. Ведаю, ты такого никогда и не пробовал. Жена твоя, зрю, десять лет тебя, до тела своего рыхлого не допускает...
— Ах ты кирза опущенная! Ты как со мной базаришь, забыла уже кто мамка? — вскипела госпожа Настя. Она попыталась ухватить подругу за волосы, но та ловко начала лягаться ногами.
— Ты чё, мразота! Я тебе сейчас кулак в жопу вставлю!
— Девочки не ссорьтесь. Не надо в меня харкать. Если желаете я сниму брюки...
Аполлон и сопровождающий его очкарик наклонив головы наблюдали за потасовкой в лимузине. Машина качалась из стороны в сторону, полетели волосы, очкарик аж рот открыл от восхищения, но тут до Насти дошло что выяснять отношения лучше не на людях и стекло начало медленно подниматься. Они услышали только - Водитель трогай! - и лимузин поехал.
Очкарик с сожалением вздохнул, вручил куратору зонтик и закурил сигарету.
— Эх, я рассчитывал на большее, — сказал он.
— Господин, что я видел? Это был сон? Марфушенька и госпожа Настя подрались за генерала, да никто же мне не поверит, — пребывая в полнейшей растерянности, произнёс Аполлон.
— Всё верно: ты видел сон, — подтвердил очкарик, — но чтобы проснуться...
Он достал из кармана куртки небольшую самодельную гранату.
— Тебе нужно будет дёрнуть, вот за это колечко. Не забудь, но только когда придёт время. А пока, спи Аполлон.
И куратор заботливо приподнял над очкариком зонтик.
